— А, ну понятно… — кивнул Любомир. — А вечером участковый наш прибегал.
Сквира тревожно оглянулся, будто за это время дом мог исчезнуть.
— А что за человек этот Рыбаченко?
— Не похоже, чтобы он сильно на своей работе работу работал… — усмехнулся Дмитро Степанович. — Я это участковому нашему сто раз говорил.
С улицы донесся шум подъезжающей машины. Яркие лучи фар выхватили из темноты кусок забора. Милицейский «бобик» остановился у калитки.
— А «Москвич» когда материализовался?
Оба Чигурко пожали плечами.
Сквира не мог устоять на месте от нетерпения.
Во двор, наконец, вошел грузный человек в милицейской форме. Он помедлил немного, разглядывая группу людей, но, узнав Козинца, направился к нему.
— Здорóво, — сказал он.
— Это участковый, лейтенант Сало, — представил его Василь Тарасович.
— Сало? — Северин Мирославович невольно улыбнулся.
— И не говорите! — благодушно прыснул в усы лейтенант, обмениваясь с ним рукопожатием. — Я с этой фамилией уже сорок лет мучаюсь! — Он кивнул семейству Чигурко.
— Ну что, будем заходить? — торопился Сквира.
— Ключ, говорите, изнутри торчит? — Сало взял фонарик и довольно легко взбежал на крыльцо. — Да, торчит, — подтвердил он, пригнувшись к замку. Потом сверкнул фонариком во двор. — И машина его здесь. — Участковый громко, с силой, постучал кулаком в дверь и закричал: — Рыбаченко! Открывайте, иначе придется ломать дверь!
Соседские собаки, встревоженные шумом, залаяли во дворах.
Сало терпеливо ждал. С улицы к забору подошли несколько человек.
— Что там у вас? — крикнула какая-то женщина.
Чигурко-отец махнул рукой.
— Ну что, — вздохнул участковый, — будем дверь вскрывать?
— Нет, нет, — остановил его капитан. — Дверь трогать нельзя. Давайте вон то окно, дальнее, первое от угла.
— Я мигом, — тут же отозвался младший Чигурко.
В руках у него появился короткий ломик. Раздался треск, и одна из половин окна, приподнявшись на несколько сантиметров, вывалилась наружу. Чигурко ловко подхватил ее и с помощью Сквиры благополучно опустил на землю.
Толпа невольно придвинулась.
— Все назад! — тут же скомандовал участковый. — Стойте, где стоите!
Северин Мирославович подпрыгнул, повис на карнизе, неуклюже заскользил туфлями по стене дома, кое-как подтянулся и перевалился через подоконник.
Автоматически стал стряхивать известку с брюк, но тут же одумался. Выпрямился.
…В доме было тихо. Сквира постоял несколько мгновений, прислушиваясь. Включил фонарик, занятый у Козинца. Луч света выхватил из темноты прихожую, служившую Рыбаченко одновременно и кухней, — деревянный стол, табуретки, груду посуды в мойке, плиту на четыре конфорки…
