— А Гена?.. — подсказал Сквира, пытаясь вернуть Квасюка к теме разговора.
— А Гена был пьян. Чего ко мне рваться? Денег у него не было к тому моменту уже месяца три. Да и вообще — кто же с такими делами прорывается через очередь?
— Загадка…
— Да какая там загадка! — повеселел Квасюк. — Пьяный Генка был и злой. Вот и искал приключений. Мне потом сказали, что с Ревой это у него вроде как продолжение было. Они еще накануне повздорили. Я, чтобы не устраивать сцен, завел Генку сюда, в проявочную. Он вот тут сидел, прямо на том месте, где я сейчас сижу. Сумку свою на этот шкаф с фотоматериалами бухнул, сам к нему прислонился, чуть ли не лег, перегаром воняло, что дышать было невозможно. А он сидит и всякую ахинею несет. Мол, дай шмоток поприличнее. В долг! Ну, я поговорил с ним, дал отдышаться да и выпроводил…
В комнату заглянула приемщица.
— Звонила Шимко, — сказала она извиняющимся тоном. — Будет минут через десять.
— Хорошо. Кстати, ты помнишь ту историю в мае? С Генкой?
— Я же тогда еще тут не работала, — пожала плечами девушка.
— Точно! Предыдущую приемщицу пришлось попросить. Безалаберная была девица! Могла одним движением угробить работу всего ателье.
Приемщица бросила взгляд на Сквиру и тихонько исчезла. Фигура у нее была именно такой, какие бывают у девушек, измученных недавними школьными уроками физкультуры и польскими журналами мод.
— И чем кончилась та история? — капитан вновь повернулся к фотографу.
— Черте чем! Генка у меня сидел и что-то канючил. Рева обиделся и ушел. Очередь бунтовала. И для всех крайним, вы удивитесь, был я! Потом я Ореста Петровича встретил в городе, все объяснил, извинился. Он понял, оттаял. Спустя какое-то время пригласил меня на празднование своей новой награды, престижного нумизматического приза.
— Но вы и до этого у него дома бывали?
— Ну, как не бывать! Я фотографировал монеты Ревы много лет. Плюс ему нравились натюрморты, которые я иногда пишу. Так что да, Орест Петрович, когда собирал у себя друзей, приглашал и меня. И, бывает же такое совпадение, я любил у него бывать! Интересные собеседники, по-настоящему приятные люди…
— А откуда вы знаете Рыбаченко?
— Так мы с ним в одной школе учились! В разные годы, конечно…
Квасюк похлопал себя по карманам и вытащил пачку «Винстона». «Двадцать рублей на базаре. А может, и все двадцать пять», — отметил Сквира.
— Пойдем, покурим? — предложил фотограф.
Они прошли через студию и оказались в холле для посетителей. Там все еще никого не было, кроме приемщицы.
