Томас Рендинг, пользовавшийся уважением мужчин и обожанием женщин, отлично понимал те преимущества, которые предоставляла ему болезнь жены. А Элизабет окончательно убедилась в том, что муж никогда не любил ее, а женился на ней только ради денег. Она решила «наказать» его, притворившись неизлечимо больной. Но вскоре муж разгадал ее хитроумный план и стал вести себя более осторожно в своих любовных похождениях. Ее попытки усложнить ему жизнь ничуть не беспокоили его. Хитроумно и тонко, стараясь казаться искренним, он успокаивал Элизабет, уверял ее в своей любви и выражал ей сочувствие в том, что она не может выполнять те обязательства, которые требует общество. Элизабет лукаво просила простить ее и делать все, что ему заблагорассудится.
Рендинг простил ее и делал все, что считал нужным. Присутствие Бритт раздражало отца, так как он понимал, что она считает его своим врагом. И он решил отправить ребенка, которому было десять лет, в один из наиболее элитарных и дорогих пансионов во франкоязычной части Швейцарии.
— Так принято в нашем сословии, — кратко сказал он, когда Бритт, заливаясь слезами, умоляла его позволить ей остаться с горячо любимой мамочкой.
Элизабет хранила молчание.
В швейцарском пансионе Бритт Рендинг встретилась с группой девушек из состоятельных семей. Все они ненавидели или презирали свих родителей, и лишь немногие из сверстниц безумно любили их. Эти девушки, лишенные родительской ласки, выражали свои обиды подчеркнутым цинизмом, снобизмом и подлинной тягой к половым сношениям.
Когда Бритт было тринадцать лет, ее соблазнил шестнадцатилетний мальчик. В четырнадцать лет она соблазнила шестнадцатилетнего подростка, а к пятнадцати годам имела половые сношения с телеграфистом и женатым юристом. Ей было всего лишь пятнадцать, а выглядела на все восемнадцать. От матери Бритт унаследовала большие голубые глаза, но в отличие от нее она имела стройную фигуру, золотистые волосы и пухлые губы. Ее походка, манера разговора, ленивая улыбка — все, казалось, свидетельствовало об ее эротической натуре. Вожделенные взгляды мужчин приятно щекотали ей нервы. Несмотря на свои успехи в сфере секса, Бритт оставалась во власти меланхолии и подавленности даже во время каникул, находясь в Гамбурге рядом со своей любимой мамочкой. В связи с дальнейшим обострением болезни Элизабет не могла переносить ни легких физических нагрузок, ни душевных волнений.
Между тем отец Бритт был назначен консулом в одно из южноамериканских государств. Он продолжал свою успешную деятельность и не терял активности. Несмотря на его крайнюю осторожность в любовных приключениях, они стали достоянием широкой гласности, хотя никто его не упрекал за это. А что, собственно говоря, делать мужчине, у которого вечно больная жена, да к тому же намного старше его? Вскоре и Бритт услышала об интимных связях отца и еще больше возненавидела его. Не желая расстраивать мать, она никогда не касалась этой темы, и поэтому очень удивилась тому, что ее мать сама рассказала ей о похождениях мужа.
