— Герр Петер Хорнек?
— Вы удивительно догадливы.
— О, догадаться было нетрудно. Вы единственный немец, севший в наш самолет в Каире. Вы ведь немец, не так ли?
— Да, конечно.
— Чем я могу быть вам полезна, герр Хорнек?
— Я дам вам знать немного позже.
— Хотите что-нибудь почитать?
— Нет, благодарю вас, — ответил я и указал на газету, лежавшую на синем саквояже. — У меня есть что читать. — Она кивнула мне головой, улыбнулась и пошла дальше.
Я раскрыл газету «Штутгартер альгемайне цайтунг», по которой меня должен узнать сотрудник международного агентства новостей «Ассошиэйтед пресс сервис» или сокращенно Эй-Пи-Эс.
Два дня тому назад я звонил в частном порядке в каирское бюро этой газеты. Мне ответил приятный женский голос. Женщина на другом конце провода посоветовала мне купить именно эту газету, которая всегда есть в продаже в отеле «Империал».
— Мы не можем взять у вас материал в Египте, — сообщила она все тем же приятным голосом.
— Понимаю. А в самолете?
— В самолете будет наш человек, если вы сообщите каким рейсом полетите. Он будет держать в руках экземпляр партитуры Девятой симфонии Бетховена.
— Мою партитуру?
— Ту самую, которую вам вручили на торжественном вечере. Вот так.
— Но как она у вас оказалась? — растерянно спросил я. — Ведь я оставил ее у…
— Да, да, вы ее оставили у вашего друга Бориса Мински во Франкфурте.
— Ну и…
— А ваш друг Мински дал ее Гомеру Барлоу, когда узнал о ваших затруднениях, а тот, в свою очередь, передал ее нам. Благодаря этой партитуре вам будет легче не ошибиться в нашем человеке.
Борис Мински и Гомер Барлоу. Мне было приятно слышать эти имена. Я не одинок, вот первое, что пришло мне в голосу. Не одинок!
Телефонный разговор придал мне силы, я решил бороться и действительно боролся весьма успешно. Мой экземпляр всегда можно отличить — уникальное первое издание 1824 года в изящном кожаном переплете, с посвящением на титульном листе Его Величеству королю Пруссии Фридриху Вильгельму Второму. Но есть еще одна особенность, служащая надежным подтверждением того, что именно этот экземпляр я дал Борису Мински: в моем уникальном экземпляре бетховенской партитуры Девятой симфонии с хором, на текст оды «К радости» Ф. Шиллера была допущена опечатка, точнее, во второй строфе хорала оказалась пропущена строка «Все люди будут братьями».
Основные события, оказавшие глубокое влияние на моего брата, Лилиан, Мински и меня, произошли в последние двадцать четыре дня. Я четко помню ту ночь в правлении нашего клуба, тот ужас и боль, которые охватили меня во время разговора по телефону. В считанные секунды я вспомнил о своем прошлом. Три недели и три дня, казалось, вместили всю мою жизнь. В каком-то смысле это было действительно так. Удача означала для меня возрождение. За эти двадцать четыре дня произошло столько ужасных событий.
