— Нет, здесь нужно придумать что-то другое. Давай всё-таки посоветуемся с рабочими.
На этом беседа окончилась, а на следующий день лейтенант Дробот пригласил к себе Бертольда Грингеля, токаря из моторного цеха.
Получив такое приглашение, Бертольд Грингель немного удивился, но тут же понял, что к нему-то лейтенант не может иметь никаких претензий. Будучи человеком честным, Грингель и сам возмущался положением на заводе.
У лейтенанта токарь застал капитана Соколова. С самого начала разговора Грингель понял, что его пригласили сюда как друга.
Дробот говорил о неудовлетворительной постановке дела на «Мерседесе», а токарь, как бы соглашаясь с ним, утвердительно кивал головой. На прямой вопрос лейтенанта, что нужно сделать для повышения производительности труда, Грингель ответил не сразу. Он долго молчал, закуривая предложенную папиросу, а затем начал издалека, постепенно подходя к основной теме.
— Тут вот какое создалось положение, — неторопливо объяснял он. — Все ведь уверены, что завод скоро демонтируют. Вы думаете, это не действует на людей, которые работают здесь уже по многу лет? Я не агитирую вас за прекращение демонтажа: Германия должна расплачиваться, об этом спору нет. Но мы-то не знаем, для кого и для чего трудимся. Гитлера свалили, а Бастерт остался. Он эксплоатировал нас раньше и, повидимому, будет экспло-атировать и впредь. А мы хоть и считаемся рабочими, но нам не легче тех, кто и вовсе нигде не работает: нам также приходится думать, как бы достать кусок хлеба. А главное, рабочие не имеют никакого представления, что же будет с нашим заводом и с нами самими. Профсоюзная организация только возникла. В этих условиях очень трудно требовать высокой производительности труда. Конечно, можно объявить завод на военном положении, никого не выпускать со двора, как это было одно время при Гитлере, но, я думаю, этот способ для нас с вами не годится.
— Да, этот способ для нас с вами не подходит, — согласился Соколов, отмечая про себя неожиданное «для нас с вами».
— Ну вот, видите! — продолжал Грингель. — Сейчас начали выходить газеты. Там пишут о будущей единой демократической Германии. Признаться, я не совсем ещё ясно представляю себе, какой будет демократическая Германия. А что же тогда говорить о тех рабочих, которые вообще далеки от политики и ничего не знают о вашей программе? Скажите рабочим, что станет с землёй и фабриками, дайте каждому ясную перспективу. Мы хорошо знаем слова Генералиссимуса Сталина о том, что гитлеры приходят и уходят, а германский народ остаётся. Расскажите нам, как вы собираетесь реализовать эти слова, и тогда всё пойдёт значительно легче.
