Все это крутилось в моей голове, когда мы с Уилхайтом в гостиничном номере держали за углы Кровавое полотнище.
Я мог арестовать этого подонка на месте: подать сигнал группе захвата и надеяться, что тот будет сопротивляться. Но мне хотелось большего. Я желал проникнуть в его разум, узнать человека, который способен продать такую вещь, особенно если он — как Уилхайт — называет себя любителем истории Гражданской войны. Как можно быть настолько черствым и жадным, чтобы пытаться обналичить краденый кусочек прошлого?
Конечно, еще мне хотелось, чтобы он сам уличил себя на камере наблюдения. Мне нужно было доказать намерение: заставить его под запись признать, что он сознательно продает похищенную историческую реликвию. Нельзя допустить, чтобы после ареста адвокат начал доказывать, будто это недоразумение и Уилхайт получил флаг добросовестно, не зная о его происхождении.
Готовясь нанести решающий удар, я расслабил спину, поудобнее устроился в кресле и сделал глоток колы.
— Вам удалось узнать, откуда этот флаг?
— Из музея в Колорадо, — сказал он, подтверждая, что предмет украден. — Я вам прямо это говорю. Не хочу юлить. Если бы я принес его на ярмарку, понятно, чем это могло бы кончиться. Не хотелось так рисковать.
Похоже, сложностей у меня не возникнет. Уилхайт, видимо, любил поговорить и хотел мне понравиться.
— Значит, вы боитесь, что флаг кто-нибудь увидит? Вы считаете, что он был украден?
— Совершенно верно. Мне сказали, что флаг висел в музее в Вест-Пойнте, откуда его и отправили в Колорадо. Не знаю, правда это или нет.
Я поинтересовался, знает ли кто-то о флаге и о нашей сделке.
— Это важно, — объяснил я, — потому что я должен защитить себя и своего покупателя. Чем меньше людей обо всем этом знает, тем лучше.
Конечно, это был вопрос с подвохом. Почти любой ответ уличал Уилхайта. Если он скажет, что «никто не в курсе», значит, он не доверяет никому настолько, чтобы вовлечь в свою незаконную схему. Если начнет называть имена и ручаться за сообщников, то, сам того не осознавая, их выдаст. Может, даже крупную рыбу: торговца или брокера, который еще не попал в поле зрения ФБР. Так или иначе, вопрос должен заставить его говорить.
Уилхайт начал рассказывать мне длинную историю о том, что флаг ему продал из-под полы какой-то парень на ярмарке в Чикаго, посвященной Гражданской войне. Он заплатил наличными в своей машине на многоэтажной парковке. Когда он закончил свою речь, я изменил тактику и попытался заставить его признать, что он умышленно продает частицу истории американских темнокожих, с которой люди умирали в бою.
