Девушка, отринув сомнения, согласно кивнула, и скорее к Месяцу своему шагнула. Да и любопытно ей было насчет ветров узнать.
— Ветряное дело оно шумное да хлопотное, — слегка, больше для демонстрации намерения, придерживая Надежду за локоток, повел всех к выходу из дома хозяин. — Оттого мастерские отдельно, во дворе располагаются.
Стоило Месяцам и Спутницам их к дверям приблизиться, как со всех сторон ветерки стремительные налетели, слегка игриво волосы Февраля разметав, материализовались в четырех вьюжниц, что держали теплую одежду. Настя довольно засмеялась, а Надя удивилась такой фривольности ветряных дев. Февраль же только страдальчески приподнял взгляд к потолку, поправив светлые прядки.
Стоило молодым людям обойти дом, как увидела Надежда такое знакомое каждому по детским и сказочным историям сооружение.
— Мельница! — хором с соклановкой выдохнула она, и тут же добавила. — Но какая она… странная?
Совсем крошечная, со всех сторон припорошенная снегом, на фоне зеленеющего позади хвойного леса, овеваемая февральской метелью, она казалась невероятно уютной и волшебной. Лопасти ее крутились бесшумно, только… против часовой стрелки. А в небольшое приоткрытое окошко под крышей вырывался, искрящий разноцветьем, ручеек… лепестков. Они, вырвавшись на свободу, падали на белоснежный снег, на миг сверкнув как драгоценные камни, чтобы уже в следующее мгновение быть подхваченными метелью.
— Это… цветы? — Растерявшись, негромко спросила Надя у стоявшего рядом Февраля.
Увиденное никак не укладывалось в голове у девушки: так неожиданно увидеть посреди зимы эти приметы лета.
— Ветра разные, — не скрывая удовлетворения и гордости от явно находящихся под впечатлением гостий, принялся пояснять Месяц. — Не все кружат снежинки и морозную свежесть, кто-то и цветочные ароматы по миру разносит. И много еще чего.
— Выходит… — растерянно выдохнула девушка, — тут все ветра зарождаются? Все-все? И холодные, и… теплые? Но как?
Терзаемые восторгом и любопытством, девушки дружно забросали Февраля вопросами. А он не сразу собрался с ответом — давно не было так шумно и многолюдно возле его дома. Отвык он от взоров девичьих, растерялся.
— Все в мире ветра изначально холодные. Только из таких «ветряных нитей» можно сплести кружево и сильнейшей бури, и игривой метели, и даже ласкового бриза. А те ветра, которым надлежит нести тепло жителям мира, я отправляю к нашему двоюродному брату Игнату. Он им в своем вулкане дает порезвиться, да жаром пышущим надышаться. Это тепло с земель июльских по миру мои друзья-ветры и разносят.
