— Что? — полюбопытствовала левая голова.
— А то, Святослав, что ты вместе с братьями своими Даниилом и Брониславом перед моей спутницей «хвостом крутили», демонстрируя себя во всей красе, когда вам надобно отлежаться хорошенько, — пожурил их Месяц.
Настя, удалившаяся снять верхнюю одежду и отдать распоряжения на кухню, как раз на последних словах Декабря зашла в комнату. И так ей жалко стало Горыныча, который виновато повесил все три головы, что она поспешила вступиться за них:
— Не ругайте его, это моя вина. Ведь знала же, что ранен сильно. Но любопытство меня подвело — все не могла на этого Стража насмотреться. Вот я обо всем и забыла. И в дом пригласить не подумала, не знала, что такая возможность у Змея Горыныча есть…
— Все-все, сдаюсь, — улыбнулся Дмитрий, шутливо поднимая руки вверх. — Добрая ты, Настенька. Я тебе это уже говорил.
Настя лишь удивленно глянула на него. Для нее странно было, что Дмитрий, еще с утра так холодно отнесшийся к ней, теперь шутил и делал вид, что ничего между ними не произошло. Мужчина смотрел на свою спутницу вполне благожелательно, ничем не выказывая недовольства.
— О, а вот и пирожки горяченькие! — обрадовалась левая голова, плотоядно глядя на поднос, который принес Снежик.
— Снежик, ты сбор заварил? — отвлеклась от своих размышлений Настя.
— Все сделал, как ты велела, хозяюшка, — заверил поваренок, заставив Настеньку смутиться из-за обращения такого.
— Какой еще сбор? — подозрительно принюхалась правая голова, когда поваренок поставил перед Стражем большие чашки (в количестве трех штук!) с ароматной жидкостью.
— Общеукрепляющий, — поспешила ответить девушка. — Мне его Баба-Яга давала.
— Пей, не отравишься, — хмыкнул Дмитрий, придвигая ближе свою чашку.
Пока Змей Горыныч пил да пирожками угощался, Настя старалась не так откровенно глазеть на него. Уж очень забавно выглядело, как лапки Стража попеременно подносят чашки и пирожки разным головам. Да так ловко это все у Горыныча получалось, что не залюбоваться было никак нельзя. Того и гляди рот в восторге приоткроется.
— Так что делать-то будем? — наконец спросил Страж, довольно зажмурившись всеми тремя парами глаз. — Там ведь…
Кинув быстрый взгляд на спутницу, Горыныч проглотил окончание предложения.
Но Декабрь и сам все понял: с Константином при встрече первым делом обсудили последние происшествия.
— Брат мой, Январь, сейчас к Февралю отправился, — ответил Дмитрий. — Завтра общий сбор устроим. Надобно только к Черномору наведаться, известить его.
