Гостиная выглядела по–спартански. Ни журналов на кофейном столике, ни стопок книг. Ни картинок, ни фотографий, ничего. На диване нет ни подушек, ни пледа, чтобы укутаться. Всё вокруг было функционально, но ничто не говорило о личности Агаты. Даже с учётом того, что последние несколько месяцев она провела в реабилитационной больнице, дом всё равно выглядел пустынным и одиноким.
Я представила собственный дом с кошачьими лакомствами, остывающими на кухонной стойке, Оуэном, вечно забирающимся на пуфик в гостиной, Геркулесом, наслаждающимся Барри Маниловым, и кусочками Весёлого цыплёнка Фреда, которые валяются повсюду, ожидая пылесоса. Мне стало жаль Агату.
Я снова вышла в коридор, заглянула в спальню. Руби раскладывала на кровати платье цвета морской волны с длинными рукавами.
Вторая спальня в этом крошечном домике располагалась рядом с гостиной. В ней помещались узкая кровать, платяной шкаф и больше почти ничего. Я открыла дверцу и сразу увидела то, что нужно Руби. Чемоданы стояли на большом картонном ящике, на боку которого летящим почерком было написано имя — Эллис. Ещё в шкафу висела мужская одежда. Несколько серых костюмов, морской китель и поношенная лётная куртка из овечьей кожи, морщинистой и вытертой до шоколадной мягкости. За исключением этой куртки вся одежда была старомодной. Хотя, возможно, такие костюмы не раз выходили из моды и возвращались.
Я схватила меньший из двух чемоданов и понесла Руби. Она всё ещё раскладывала на кровати платья, комбинации, бельё, чулки и даже ажурный белый кардиган.
— Вот, — я протянула ей синий чемодан. — Это должно подойти.
— Спасибо, Кэтлин, — она выглядела ослабевшей.
— Может, давай я сложу? Я просто мастер укладки и упаковки. Вот увидишь.
Руби минутку поколебалась, потом кивнула и села на край кровати. Я свернула зелёное платье и уложила на дно чемодана. Потом добавила свитер, комбинацию и остальное бельё.
— Ну вот, — сказала я Руби, защёлкнув чемодан. — Готова идти?
Она схватилась за ручку чемодана и остановилась. По лицу пробежала тревога.
— Погоди минутку. Я не взяла никакой обуви. — Она сделала пару шагов к шкафу.
— Руби, нам не нужна обувь, — она озадаченно взглянула на меня. — Агате не нужна обувь, — повторила я.
Руби вздохнула и отвернулась, смахивая выступившие слёзы. Я молча подождала, пока её дыхание не выровнялось.
— Ты права, — шёпотом сказала она. — Я на минуту забыла, зачем мы здесь.
Мы вернулись обратно на кухню и выключили за собой свет. Я натянула сапоги, подержала чемодан, пока одевалась Руби. Снаружи она заперла дверь и подёргала ручку, проверяя замок.
