Граф. Талант святого Фомы, дорогой кавалер, расцвел в XIII веке. Разумеется, святой Фома не мог заниматься науками, коих в его время не существовало, — чем, впрочем, никто в ту пору и не смущался. Слог его, замечательный по своей ясности, точности, силе и лаконизму, все же не мог сравниться со слогом Бембо, Мюре или Маффеи.>(,0,) Но это нисколько не помешало святому Фоме стать одним из величайших умов, когда-либо существовавших на свете. И даже поэтический гений не был ему чужд. Церковь сохранила некоторые его искры, сумевшие впоследствии вызвать зависть и восхищение у самого Сантейля.>1 (,03) А поскольку вы, г-н кавалер, знаете латынь, то я не удивлюсь, если в пятидесятилетием возрасте, удалившись на покой в вашу старую усадьбу (если Господь вам ее возвратит), вы одолжите святого Фому у вашего кюре, чтобы вынести собственное суждение об этом великом муже.
Но возвращаюсь к нашему предмету. Святой Фома получил прозвище «ангела схоластики», а значит, на него и следует ссылаться, чтобы снять обвинение с самой схоластики. И пока г-ну кавалеру не исполнилось 50 лет, я изложу учение святого Фомы об идеях вам, г-н сенатор. Сначала вы увидите, что он и вправду не колеблясь
>1 Сантейль говорил, что прекраснейшему из своих созданий он бы предпочел гимн, или, как еще говорят, «прозу» святого Фомы к празднику Тела Христова: La u d а , Sion, S а I va t о rem , etc. etc.>U02) утверждает, что разум наш в своем нынешнем состоянии порчи не способен ничего понять без помощи образов} Однако послушайте, что он говорит о рассудке и об идеях далее. Святой Фома тщательно различает пассивный интеллект, или способность воспринимать впечатления, и активный интеллект (также именуемый возможным интеллектом), или разум в собственном смысле слова, который судит о впечатлениях. Чувства познают лишь единичное, и только разум возвышается до всеобщего. Предположим, ваши глаза видят треугольник, — но это восприятие, общее для вас и для животного, не делает вас чем-то большим, нежели обыкновенное животное, и человеком, то есть существом разумным, станете вы лишь тогда, когда от треугольника подниметесь к треугольности. Именно эта способность к обобщению и является отличительным признаком человека, делая его тем, что он есть по своей сути, ибо чувства к данной операции совершенно непричастны: они получают впечатления и передают их разуму, но лишь последний может превратить их в осмысленные. Всякая духовная деятельность инородна чувствам, которые не сознают даже своих собственных действий: зрение не видит ни себя самое, ни того, что оно вообще нечто видит.
