— Ну нет, до весны мы точно не останемся, — уверенно заявил дядя Октавиус. — Но и рваться выступать — неправильное решение. Я считаю, что в идеале останемся тут на недельку, отдохнём, успокоимся, подышим свежим воздухом, а потом — дальше в путь. Слова не могут выразить то, как я благодарен тебе за поддержку. Она так необходима нам сейчас.
— Для чего ещё нужны старые друзья? — улыбнулся доктор.
Они встали, обнялись и пошли проверять, как устроились остальные члены труппы. Марк тоже вышел, на этот раз уже вынося мои вещи обратно на улицу, а Розамунда присела на кровать. Фактически они являлись моими дядей и тётей, но так как своих детей у них не было, они воспитывали меня с юных лет. Между нами существовали довольно тёплые отношения, хотя и без разногласий на некоторые вопросы не обходилось.
— Наверное, это и к лучшему, — сказала вслух пышнотелая Розамунда, придумывая причины, чтобы смириться с тем, что пару дней я поживу отдельно. — Там всё под рукой, более комфортное проживание. Опять же, Драйзер рядом.
— Но, если там есть местечко для меня, наверняка, возможно поставить кровать и тебе? — предложила я, так как мне стало жаль маму, не желавшую расставаться со мной в непростой период.
— Вот ещё, — рассердилась она. — Платить навязчивостью за доброту доктора! И я не брошу Марка.
На этих словах я внутренне успокоилась, и мы отправились в гостиную. Почти все артисты уже были расселены по номерам и потихоньку собирались внизу.
Как я уже говорила, главой нашей семьи, а также директором труппы был дядя Октавиус. Молчаливый мужчина по имени Фрэнк пришёл к нам со стороны, управлял его экипажем и решал технические вопросы, начиная от монтажа декораций до ночёвки в голом поле.
Младший брат Октавиуса — виолончелист Эмилио путешествовал вместе с женой-флейтисткой Одеттой и их двадцатипятилетним сыном Клаусом, игравшем на лютне. Мой приёмный отец Марк, кому недавно исполнилось сорок лет, являлся младшим сыном Октавиуса. Он и его жена Розамунда работали актёрами в нашем театре. Я же отвечала за вокальную часть — исполняла различные арии и романсы.
С нами выступали танцоры — Анна и Леопольд, мои троюродные брат и сестра, старше меня на десять лет, с кем я тем не менее была на равных; и пара, не являющаяся нашими родственниками, — Теона и Джонатан, примерного того же возраста. Причём последние путешествовали с маленькой дочкой. Таким образом, за вычетом семьи Ребекки наш караван составлял пять конных экипажей и тринадцать человек.
