Хью закрыл глаза и сглотнул, облегчение от встречи с Балфором испарилось.
— Йен, послушай... — заговорил Дэвид. Нож в руке казался лишним.
— Я сказал, стой, где стоишь, — завопил юноша, хотя Дэвид не двинулся с места. — Ни шагу, Дэви, или клянусь...
— Осторожнее, — опустив ладонь Дэвиду на плечо, пробормотал Балфор.
— Зачем ты сюда пришел? — воскликнул Йен, бросив взгляд на Балфора. — Да еще и с ним?
— Он помог тебя найти, — отозвался Дэвид. — А пришел я, потому что беспокоился. Мне казалось, ты в опасности, и я чувствовал себя виноватым.
Еще один сиплый смешок.
— Как видишь, причин для беспокойства нет. Говорил же, я знаю, во что ввязываюсь. А теперь ты приходишь сюда со своим проклятым чувством вины и все усложняешь.
— Значит, вот как ты считаешь, да? — откликнулся Дэвид. — Думается мне, поспел я как раз вовремя, чтоб предотвратить убийство... Надеюсь, ты не ради этого здесь?
— В смысле? — Йен укоризненно взирал на Хью. — Я изначально планировал его убить. С какой стати ты считал иначе?
Дэвид широко разинул рот.
— Ты говорил, что хочешь посмотреть ему в глаза.
Йен мрачно улыбнулся.
— Ну вот мы и смотрим. Твоя главная проблема в том, что ты всех судишь по себе, Дэви. Большинство людей не такие добрые и благородные, как ты воображаешь.
— Неправда. Ты добрый человек, Йен. Любящий брат, прилежный студент, верный друг. Ты не станешь убивать ради мести. Пожалуйста, не очерняй душу этим преступлением.
Йен издал непонятный звук, что-то среднее между отчаянием и потехой.
— Хочешь, чтоб я сохранил этой шавке жизнь? Конечно, пусть женится на заносчивой потаскухе Гэлбрейт и живет припеваючи, пока Питера везут по морю в цепях, так?
Хью издал гневный вопль и начал подниматься.
— Да как ты смеешь говорить о мисс Гэл...
Йен прервал возражение сердитым рыком:
— Закрой свой поганый рот!
Рука, в которой он держал черный револьвер, задеревенела. Он сверкал глазами и содрогался от напряжения. По телу у Дэвида пробежала судорога. Нужно было вмешаться, но Балфор, так и не убравший руку с плеча, удерживал его на месте.
— Подумай как следует, — обратился к Йену Балфор. Голос звучал спокойно и твердо. — У тебя всего один выстрел. Потом ты окажешься безоружен, и мы тебя одолеем. Тебя арестуют. Повесят. И все будет зря. А чтоб всего этого избежать, нужно опустить револьвер и уйти.
Йен призадумался.
— Нет, не зря, — изрек он, глядя на стоявшего на коленях мужчину в упор. — Он умрет.
— А вскоре умрешь и ты.
Йен пожал плечами, и Дэвида встревожило, что юноша совершенно не ценил свою жизнь.
