Йен безрадостно хохотнул.
— У меня нет выбора. К тому же занятия волнуют меня в последнюю очередь. Меня больше заботят поиски Лиса.
Разглядывая молодого человека, Дэвид боролся сам с собой. Мужчины их класса редко посещали университет, приобретали специальность и достигали более высокого уровня жизни по сравнению с семьями рабочих, в которых родились. Стоило подумать о том, что после двух лет учебы Йен откажется от этих устремлений, Дэвида охватила не поддававшаяся описанию тревога. Он припомнил себя в студенческие годы, как жил в нищете, изо всех сил пытался сводить концы с концами, но тем не менее рвался получить образование. Он понимал, что только так можно изменить свою жизнь.
— С деньгами я мог бы помочь, — изрек Дэвид. В голосе прозвучали нотки уверенности, которой он на самом деле не ощущал.
В тот момент его финансовое состояние оставляло желать лучшего, но благодаря содействию Чалмерса имелись все основания полагать, что все наладится.
Йен покачал головой, от унижения щеки заалели.
— Я должен всего добиться сам.
— Время от времени всем требуется помощь.
— Я благодарен тебе за заботу, Дэви, но вынужден отказаться.
— Йен, я не против...
— Если хочешь помочь, тогда сыщи Лиса. — После паузы он добавил: — Тебе удалось что-нибудь разузнать?
Гордыня Йена огорчала, но Дэвид знал, что на месте юноши вел бы себя точно так же. Поэтому без особого желания он поддержал предложенную Йеном тему и пересказал результаты своих изысканий.
— Нужно проверить еще нескольких членов факультета, — заключил он. — Но на данный момент мне ничего не известно о женщине по имени Изабелла, отец которой был бы адвокатом.
— Считаешь, она не существует?
Дэвид пожал плечами.
— Нам обоим ясно, что Лис мог ее выдумать как часть своей легенды. Даже если она и существует, рассказанное частично может быть правдой, а частично ложью. В действительности ее могут звать иначе.
Йен разглядывал огонь.
— Питер сказал, Лис был в стельку пьян, но говорить был в состоянии. Он ручался, что в тот вечер Лис говорил правду. — Йен бросил взгляд на Дэвида, в глазах отразилось отчаяние. — Больше я ничего не знаю.
— Я продолжу расследование, — заверил Дэвид. — Пока что я не исключаю вероятности, что все может быть именно так.
Официантка расставила на столе старые оловянные тарелки с ужином. На каждом блюде — две жирные тушеные с луком колбаски. Ломти хлеба уже пропитались густой подливкой.
Йен дождался, пока Дэвид приступит к трапезе, и только после этого притронулся к собственному ужину. Но стоило начать, уплетал он так, будто оголодал невероятно. Его тарелка уже опустела, а Дэвид отведал лишь одну колбаску.
