Саша довольно облизнулся, разглядывая разметавшуюся по траве меня. Глаза горели, в них застыло столько восторга, что я ощутила себя не только желанной, но и на время единственной.
Мое тело накрыло сильное и поджарое тело мужчины. Он входил медленно, не прекращая ласки. Губы обхватили сосок и втянули его в рот. Тут же кончик языка пощекотал горошину, после чего слегка прикусил. Возбуждение вернулось с новой силой. Я двинула бедрами, ногами обхватила за талию и притянула к себе как можно ближе, словно стараясь слиться с ним в одно целое.
На этот раз меня любили медленно и нежно, словно продлевая моменты блаженства. Я плавилась и совсем не от солнца. Удовольствие заставляло парить, цепляться за плечи мужчины, рычать, стонать и требовать сильнее и глубже.
Второй оргазм, не такой оглушительный, но более длительный, заставил зажмуриться, так как перед глазами поплыли темные круги. А когда открыла, заметила улыбку на губах мужчины. Он выводил только ему одному ведомые узоры на моей груди. Такая интимная сцена на миг позволила предположить о продолжении нашего романа, но тут же пришлось выбросить эти мысли из головы.
Мы из разных городов, встретились случайно, а значит, наш курортный роман останется только здесь, но будет греть воспоминанием. Теперь, после такого любовника, вряд ли я смогу найти себе достойного спутника, который бы сравнился с ним.
— О чем задумалась, моя русалка? На твоем лице грусть, — заметив изменения, спросил мужчина.
— Как быстро летит время, когда хочется его остановить или замедлить, — честно призналась, смотря на мужчину.
— Его можно запечатлеть, — отозвался Саша, с трудом оторвался от моего тела, потянулся за своей сумкой и достал лист бумаги и простой карандаш.
— Что ты собрался делать? — с интересом спросила, ложась на бок и наблюдая за действиями любовника.
— Ты прекрасна, я хочу тебя нарисовать, — поведали мне, а потом, хитро взглянув на обнаженную меня, спросил: — Ты не против?
В этот момент я готова была позволить ему все, чего он захочет. Меня не смущала нагота, я интуитивно знала, он никому не станет показывать мой портрет. Потому только кивнула, продолжая наблюдать и не меняя позы.
Мужчина присел на колени и принялся делать наброски. Рука Саши отрывисто порхала над листом. Резкие стремительные движения, в некоторых местах отрывистые, словно он ретушировал.
Тело немного затекло от такого лежания, руку под головой стало покалывать, но я не двигалась, что бы все не испортить. И в тот момент, когда он с наслаждением на миг прикрыл глаза и оторвался от рисунка, я застыла, ожидая результата.
