Надежда была на камеры, но вот если они не помогут, то придется обращаться к специалистам, чтобы они помогли выявить злоумышленника. Тем более, что именно это предлагал и Степан, только я все время отмахивался, надеясь справиться собственными силами.
В обед как раз позвонил друг, а у меня мелькнула в голове ехидная мыслишка: «Н-да, хорошие люди так быстро не появляются, вспомни г… вот и оно», — но вслух озвучивать не стал, а только поинтересовался:
— В чем причина твоего звонка? Я работаю, вообще-то, — тот вздохнул, как мне показалось, слишком тяжело.
— Нам надо поговорить, — выдал он сдавленно. Странно, что такого он мог узнать, что собирается поведать мне? Неужели решил сдать сестру? Или, напротив, попытаться выгородить?
— Хорошо, раз надо, то поговорим, — легко согласился я, договорившись о встрече через полчаса в ближайшем кафе, где мы иногда обедали.
Стоило мне там оказаться, как увидел за столиком друга, который, смотря в одну точку, нервно мял в руках салфетку, брови были нахмурены, в глазах грусть и тоска, но при этом, было видно, что он о чем-то напряженно думает.
Я сел напротив него, ожидая реакции на свое появление, но он настолько глубоко ушел в себя, что даже не заметил меня. Пришлось несколько раз его окликнуть, прежде, чем он обратил на меня внимание.
— Это не Таня, — тут же начал он с главного, не став юлить. Я молчал, ожидая продолжения и обоснования такого утверждения, и он продолжил: — Я поговорил с ними обоими, Ник сказал, что так низко не опустится, чтобы действовать через невесту, он привык сам, собственными силами добиваться результатов, не прячась за спину женщин. А сама сестра меня едва не придушила за такое предположение.
Друг еще долго говорил, захлебываясь слюной, приводя все новые и новые доводы в пользу невиновности сестры. Поразмышляв, мне пришлось их принять, так как мы оба пришли к выводу, что в противном случае все оказалось бы слишком очевидным, а тот, кто подставляет, именно на это и рассчитывал, отводя от себя подозрение.
Вот только мыслей о том, кто это делает ни у него, ни у меня не было абсолютно никаких, но Степан все же решился на кардинальные меры:
— Ден, я прямо сейчас звоню товарищу, пусть он займется этим делом, сами мы не справимся, — я только отрицательно мотнул головой, чем очень удивил собеседника.
— Не сейчас, — озвучил я, так как у меня была еще некая надежда на камеры. — Три дня, за это время я попытаюсь самостоятельно разобраться, а если не получится… — я замолчал, так как подумал, что иногда и за три дня можно потерять все, но внутри меня теплилась надежда, что мой спаситель этому не даст случиться.
