Занятия завершились, и когда группа возвратилась на хутор, там ее ожидал приятный сюрприз. Ефрейтор Шойрих со своей командой расстарался. В углу конюшни, за брезентовой шторой, в баке закипала вода для бани. В двух мешках на лавке лежало благоухающее чистотой, отглаженное нижнее белье. Отдельно от него аккуратными стопками высились одиннадцать комплектов красноармейского обмундирования. В летней кухне под присмотром немецкого повара женщины суетились над кастрюлями и сковородами. На крыльце стояло несколько коробок с деликатесами из офицерской столовой. Из них торчали горлышки бутылок, при виде которых диверсанты одобрительно загудели.
Асланидзе дал команду «Разойдись», и все разбились на оживленные кучки.
Офицеры прошли в хату и расположились в комнате, служившей кабинетом и одновременно спальней командира группы. Повесив фуражку на вешалку, Штайн сел за стол, придирчивым взглядом окинул комнату и, кивнув Рейхеру, распорядился:
— Докладывайте, лейтенант.
Тот одернул китель и, избегая деталей, кратко сообщил о проделанной работе.
— Господин обер-лейтенант, группа готова к выполнению задания! — заключил он.
— Я ни на минуту не сомневался в вас, Рейхер! — сказал Штайн.
— У меня вопрос, — вмешался Райхдихт. — Смогут ли Петренко и Асланидзе взять на себя роль дублеров?
— В Петренко я абсолютно уверен, а вот Асланидзе… Этот грузин слишком самоуверен.
— Да, с этими русскими… — Райхдихт так и не успел договорить.
После короткого стука дверь приоткрылась, и в проеме нарисовалась наглая физиономия Белодеда. Рейхер раздраженно махнул рукой, но Белодед и не думал уходить. Обычно невозмутимое лицо Штайна начало наливаться краской, губы поджались и скривились, готовые выдать унизитительную команду. Рейхер не удержался и зло цыкнул на Белодеда. Один только Райхдихт оставался невозмутимым. Он подошел к окну, плотнее задернул занавески и, хитровато улыбнувшись, сказал:
— Господа, прошу извинения, но Степана вы должны выслушать — это мой, а теперь и ваш, Рейхер, агент, Дед. Его информации можно полностью доверять.
Губы Белодеда искривила угодливая улыбка.
Обер-лейтенант долго и внимательно разглядывал агента, а потом показал ему взглядом на табурет. Белодед присел бочком и начал говорить. Ничего нового для себя, а тем более из ряда вон выходящего в его докладе Рейхер не услышал. Так, обычное брюзжание и банальные сплетни. Особого интереса доклад не вызвал и у Штайна. Дав понять, что встреча закончена, он потянулся к папке с документами.
