Дундич скрылся в темноте. Через несколько минут до чуткого уха Шпитального донеслось:
— Лидию Остаповну в лазарет позвали, — отвечал старческий голос. — Должна скоро быть.
Дундич направился к Шпитальному, но, услышав разговор, который вел коновод с незнакомым ему человеком, спрятался за дерево.
— С какого полка, милок? — интересовался незнакомец.
— С шестого донского генерала Краснощекова полка, — отчеканил Шпитальный.
— А почему лошади бесхвостые?
Шпитальный не сразу нашелся. Он сделал вид, что не расслышал заданного вопроса. В разговоре наступила опасная пауза. Она насторожила Дундича. Выкрутится Шпитальный или придется его выручать? И тогда Сороковой останется без медицинской помощи.
Разговор о бесхвостых лошадях казак завел не случайно. На Дону каждому было известно, что красные конники подрезают лошадям хвосты, а беляки их оставляют.
— Нэ чую, про що пытаешь, — прикинулся глуховатым Шпитальный.
Казак повторил свой вопрос.
— Коней мы у Дубового Яра у красных взяли. Хвосты ще не выросли.
— Тогда другое дело, — ответил казак. — Ты бы так сразу и сказал. — Казак нарочно чиркнул спичкой.
Желтоватый огонек осветил Шпитального, его унтер-офицерские погоны, сердитый взгляд.
— Извините, господин унтер-офицер, — заискивающе произнес казак. — Не видал, с кем разговариваю.
Когда Дундич подошел к Шпитальному, он уже был один. Ждать Лидию Остаповну возле ее дома было опасно.
— Поедем в лазарет, — предложил Дундич.
Проехали улицу; вдруг из переулка вышла статная женщина в шляпке.
— Вона, вона, — вполголоса произнес Шпитальный.
Дундич быстро сорвал с головы бинт и направился навстречу.
— Простите, если не ошибаюсь, Лидия Остаповна?
— Она самая. С кем имею честь?
— Штабс-капитан Драго Пашич.
— Очень приятно, — ответила фельдшерица, кокетливо поправляя выбившийся из-под шляпки локон. — Что вас привело к нам?
— Небольшое дело.
— Господин штабс-капитан, вы говорите с акцентом. Вы не здешний, иностранец?
— Так точно.
— Уважаю иностранцев. Вежливые, светские люди. Читала, что под Новый год на станцию Чир приезжали английский генерал Пуль, французский капитан Фукэ и другие английские и французские офицеры. Вы были на этой встрече?
— Да, милая Лидия Остаповна! Без меня ни одна встреча не проходит. Английскому генералу Мамонтов вручил на память казачью нагайку. Знаете для чего? Чтобы ею большевиков крепче бить.
— А мне Константин Константинович ничего не передавал?
«Этой бы нагайкой да тебя по мягкому месту, чтобы не таскалась с белыми», — подумал Дундич и, не обрывая нити разговора, сказал:
