— Что ты думаешь об этом?
* * *
Да. Да.
Ой, подожди. Она не сказала это вслух. Хиллари прочистила горло и проглотила последнюю эмоцию, заполняющую ее.
— Да.
Глаза Оскара наполнились собственническим яростным огнем, и низкий грохот передался от него к ней. Он отдался эхом в ее тело и отразился в костях, далее ниже, пока полностью не окутал ее. Его руки сжались, напоминая ей, что он держал ее.
Напоминая? Нет, ей не нужно напоминание. Не тогда, когда его горячий запах окружил ее и его крепкая грудь прижалась к ее. Его твердость пульсировала на ее бедре, говоря без слов, насколько он жаждал ее.
Слова едва успели слететь с ее губ, как он уже был там, его рот прошелся по ее в едва заметном поцелуи. Она всхлипнула и встала на цыпочки, когда он отодвинулся, не желая терять эту небольшую связь. Когда он был полностью вне досягаемости, она обняла его за шею и попыталась притянуть его обратно вниз.
Оскар глубоко вдохнул и медленно выдохнул.
— Одну секунду, котенок. У меня есть только пару вопросов и тогда я возьму тебя.
— Как в последний раз? Ответ все еще да. Теперь начнем?
Он усмехнулся, но не смягчился.
— Ты была в плену долгое время. Ты… ты… я тебя не осуждаю, я просто хочу убедиться…
Мужчина заикался и брюзжал, и она не понимала, что он пытался спросить.
— Выкладывай. Я бы хотела соединиться, прежде чем мне стукнет восемьдесят.
Он яростно на нее посмотрел, но, наконец, заговорил.
— Насколько ты опытна?
— Опытна в…
Еще более жесткий яростный взгляд.
— Ты девственница?
Хиллари отпрянула на вопрос, и новое беспокойство прошло через нее.
— Я не осуждаю тебя, котенок, но если ты не девственница, мне нужно знать, и если ты не хотела этого, мне нужны их имена, чтобы я мог их убить. — Последние слова были сказаны с рычанием.
Смущение на ее неопытность отразилось на ее лице, оно покраснело и вспыхнуло. Она прижалась лбом к его груди.
— Я могу сослаться на пятую поправку?
Оскар застыл на мгновение, прежде чем заговорил.
— Итак, о скольких мы говорим? Мне нужно убить одного или двух… может дать мне число — плохая идея.
— Придурок, — заворчала она. Она раздраженно выдохнула, а затем отклонила голову назад, чтобы встретиться с ним взглядом. — Ноль. Я никогда не была с мужчиной. Как я могла?
Ее пара начала мурлыкать, вспышка золотого промелькнула в его карих глазах, и мягкая кремовая шерсть покрыла его щеки.
— Ты действительно будешь моей. Полностью.
Да, будет. Целиком и полностью. И он… она снова оскалилась. Он не попал в плен, когда ему стукнуло пять лет. Она была уверена, что он был с женщинами так же, как она была уверена, что не хотела слышать об этом.
