— Однако мое нынешнее, зрелое увлечение Россией началось не с Толстого. Я специально рассказал вам про него для начала, чтобы посмотреть, как вы будете слушать. А истинная причина лежит гораздо глубже!
Вы замечали, как удивительно напоминают друг друга японские и русские народные песни? Недаром русские песни с их задушевностью и широтой духа так популярны у нас. Может быть, характеры и судьбы наших народов объединяет невидимое сходство?
Много общего имели исторические судьбы наших стран в девятнадцатом веке. Отмену крепостного права в России можно смело уподобить революции Мэйдзи. Ведь у них была общая цель — сломать перегородки, мешающие развитию капитализма. Кто знал тогда, дорогой каких слез, несбывшихся надежд, горечи и отчаяния окажется этот путь! Сельское хозяйство играло ведущую роль в обеих странах, и поэтому крестьяне, принужденные платить за землю кабальный выкуп, пострадали от реформ больше всего…
Простой народ каждой из стран оказался под двойным гнетом: холодной, бездушной эксплуатации капитализма и грубого принуждения, оставшегося от феодализма. И русская, и японская буржуазия была молода, неопытна, продажна — и так же придавлена феодальными пережитками. Она была неспособна даже укрепить свое ложе, и за нее это сделали другие. Сейчас в это трудно поверить, но ведь революция Мэйдзи, выгодная и нужная только буржуазии, была совершена длинными мечами реакционных самураев! Более того, в этой схватке японская буржуазия поддерживала сторону абсолютистской власти — того, кто угнетал ее жестче всех!
Кинугаса был прав. Часто повороты исторической жизни приводят к самым удивительным парадоксам. "История вовсе не идет таким простым и гладким путем, — писал В. И. Ленин, — чтобы всякое исторически назревшее преобразование означало тем самым достаточную зрелость и силу для проведения этого преобразования тем именно классом, которому оно в первую голову выгодно" (В. И. Ленин. Полное собрание сочинений, т. 20, с. 152–153.).
Слабость буржуазии России и Японии, рабски покорной аппарату власти, и генетически связанной с ним, явилась причиной специфического общественного устройства, которое Ленин назвал "военно–феодальным империализмом". Он писал, что и в Японии, и в России, "монополия военной силы, необъятной территории или особого удобства грабить инородцев… отчасти восполняет, отчасти заменяет монополию современного, новейшего финансового капитала" (В. И. Ленин. Полное собрание сочинений, т. 30, с. 174.). Примечательно, что при написании книги "Империализм, как высшая стадия капитализма", Ленин воспользовался примером именно Японии для того, чтобы в условиях цензурных ограничений рассказать русским читателям о России: "чтобы в цензурной форме пояснить читателю, как бесстыдно лгут капиталисты и перешедшие на их сторону социал–шовинисты… я вынужден был взять пример… Японии! Внимательный читатель легко подставит вместо Японии — Россию, вместо Кореи — Финляндию, Польшу, Курляндию, Украину, Хиву, Бухару, Эстляндию и прочие не великороссами заселенные области" (В. И. Ленин. Полное собрание сочинений, т. 27, с. 302.).
