Откуда-то издалека, он не мог даже вспомнить откуда, Иван Алексеевич как будто услышал негромкий голос:
— Возможно ли? (Кажется, это спрашивала та милая воспитательница из общежития.)
— Почему же нет? Конечно, возможно, — уверенно ответил ей Иван Алексеевич.
Он встал рано, до общего подъема, просекой миновал лес и вышел на опушку, в район учений.
— Утро доброе, товарищ майор!
Иван Алексеевич обернулся и увидел Жолудева.
— А, Семен Николаевич… Что, тоже решил солнышком полюбоваться?
— Да. Спешу, — ответил Жолудев, — чует мое сердце, что сегодня начальство нагрянет.
Иван Алексеевич промолчал. Он смотрел на упорное заревое пламя, которое, едва родившись, зажгло полнеба. Жолудев не решался прервать молчание: хотя все было решено, он понимал, что командиру батальона хочется еще раз подумать и представить себе, как все будет.
Решение, которое принял Иван Алексеевич, далось ему не сразу, а лишь после того, как он тщательно разобрался в обстановке и понял замысел Бельского — воспроизвести на учениях операцию по прорыву немецкого фронта под Новинском. Только масштабы были куда меньше, в остальном же все соответствовало прошлому, совпадали позиции наши и «противника», соотношение сил, и даже местность, которую выбрал командир дивизии, с удивительной точностью напоминала фронт под Новинском.
Но именно с того момента, как Иван Алексеевич разгадал этот замысел, для него и началась настоящая работа.
Дело в том, что дивизия, которой командовал Бельский, в первый день наступления успеха не имела. Едва только началась наша артиллерийская подготовка, немцы укрылись в блиндажах и убежищах, а с переносом огня в глубину обороны воспользовались большим отставанием нашей пехоты от огня артиллерии, быстро заняли свой передний край и огнем остановили наступление дивизии Бельского. Дивизия Северова, соседа Бельского, продвинулась уже на три километра, а здесь все еще топтались на месте. Танки слишком поздно вышли с исходных позиций, а артиллерия, приняв сигнал «атака», держала огонь на первом рубеже огневого вала лишь две минуты и, не дождавшись сигнала пехоты, перенесла свой огонь на следующий рубеж. Это привело к отставанию пехоты и танков. У Северова потерь было куда меньше. И только лишь на второй день, когда немцы стали откатываться, дивизия Бельского успешно продвинулась вперед. Тут произошло то, что часто происходит на войне. В результате прорыва Северова именно Бельский первый достиг Новинска и именно им было подписано донесение об освобождении города.
