«Мозамбикская тройка» — так, кажется, Франсис назвал тогда эту комбинацию: два быстрых, сбивающих с ног выстрела по движущейся цели, а за ними — смертельная пуля в голову.
И эту же технику стрельбы упоминал когда-то в телеинтервью французский эксперт, комментировавший смерть префекта. Он утверждал, что Лорана Руссо не мог устранить дилетант: слишком профессиональным выглядел почерк убийцы.
Простое совпадение? Возможно.
Но жил в архивах памяти Родиона и другой эпизод: покидая место охоты, он несет на плече ружья Арно и Франсиса и внезапно натыкается на еще одну двустволку, стоявшую в укрытии без дела все это время. Видимо, Павел, презрительно отнесшийся к старомодному охотничьему оружию, выданному ему Франсисом, стрелял по мишени из собственного ствола. Другого объяснения этому было не найти.
Троян прибыл на остров на яхте, арендованной в Марселе, и провезти оружие с собой не составило бы труда.
Теперь, когда у Родиона было его признание, картина убийства восстановилась практически полностью. Невыясненным оставался лишь мотив корсиканца, который добровольно взял вину Павла на себя, а также имена тех, кому выгодно было разыграть преступление по такому сценарию. Среди этих людей, несомненно, были и представители Националистического фронта, такие как Франсис Ланзони, и члены криминального «Братства Южного Ветра», но самое главное — в нем не могла не быть замешана верховная власть.
Во время поездки Родион рассчитывал поговорить с женой и дочерью Истрия, надеясь, что это поможет ему вывести расследование на новый уровень. К поездке он хорошо подготовился, детально продумав весь сценарий беседы. Опыт общения с другими свидетелями доказывал, что гораздо проще получить подтверждение самостоятельно выдвинутому предположению, чем убедить собеседника раскрыть свою тайну.
А тайной этой чаще всего оказывался некий факт, которым ранее попросту никто не интересовался.
* * *
Деметру Истрия дома он не застал. В продуктовой лавке, где она работала, ее тоже не оказалось. Смуглая корсиканская девчушка, заменявшая ее за прилавком, опытным взглядом оценив столичный наряд посетителя, сообщила, что мадам Истрия взяла за свой счет неделю отпуска и уехала. Куда — неизвестно. Зато ее дочь она видела не более часа назад, та возвращалась с детьми домой и зашла в магазин за молоком и мукой.
— Вон там аптека, видите? — Девчонка ткнула пальцем куда-то в сторону. — За ней налево, потом направо, потом по ступенькам вверх и прямо по коридору.
