— Так я и сказал «должен был», — Саннэс перестал извиваться и посмотрел с надеждой на бога, — за последнее время ты самый веселый персонаж, с кем я общался. Сделаю тебе и миру, в который хочу тебя отправить, одолжение. Там слишком все серьёзные, им не помешает поднять настроение, а ты у нас шутник. — с сарказмом.
Саннэс ошалело смотрел на бога, он не мог припомнить, чтобы хоть раз в жизни шутил, но не решился сказать об этом, а то передумает.
— Ты отправишься в аналог вашего средневековья.
— С лошадьми и дерьмом на улицах? — его лицо скривилось.
— Могу предложить личинку, — бог пожал плечами.
После очередного воспоминания о личинках, рвотный позыв не заставил себя долго ждать. Он закрутил отрицательно головой. — Не, не, не, не, не, навоз и лошади подойдут.
— Вот и договорились, — хлопнул в ладоши бог и достал печать из стола. Подышав на нее как в заправских советских бухгалтериях, влепил штамп на обложку папки, которая продолжала лежать на его столе.
После этого, тело Саннэса начало понемногу меркнуть и растворяться.
— А и чуть не забыл, — бог хлопнул себя по лбу, — кроме лошадей, там есть гигантские монстры, — глаза Саннэса округлились, — тёмные маги, — он попытался крикнуть, но голоса уже не было, — и бесконечные кровопролитные войны. — Если бы бог мог сейчас услышать Саннэса, то ботаник издавал крик невероятного Халка в приступе своего самого сильного гнева.
— Какой смешной парень. — улыбнулся бог.
Достав очередную папку из стола он закурил сигаретку, сделав смачную затяжку прошептал выдыхая дым — Когда это уже закончиться? — открыв папку на первой странице он закричал, — Следующий!
— Танита, ты там еще долго? — крикнул мужчина, смотря в ближайшие заросли.
Он стоял по пояс в пшеничном поле с коротенькой косой на плече, в простой самотканой рубахе и с огромной спутанной бородой.
— Почти все, — послышался натужный женский голос.
Мужчина не тратя времени, продолжил покос и пятеро детей не отставали от него. Через секунду идиллию шелестящего поля и щебетания птиц в лесу, разорвал громкий детский крик. Мужчина опять вырос над пшеницей и крикнул.
— Все в порядке?
— Да, не переживай, сейчас спеленаю и присоединюсь к вам.
Женщина обтерла и запеленала кричащего ребенка, он лежал укутанный в достаточно грязную тряпку из которой женщина сделала подобие гамака. Она пропустила тряпку через плечо и закинула ребёнка за спину, как сумку. Через пятнадцать минут после родов, она продолжала таскать скошенную пшеницу, для того чтобы не умереть зимой от голода.
