бродяги. Мужчина возвращался поздно вечером, и то, как он кашлял и задыхался, не оставляло сомнений в его скорой и неминуемой кончине. Это семейство являло собой образец семейной жизни, милой и трагической.
А однажды они услышали выстрелы. Стреляли ориентировочно с расстояния в два шабыра откуда-то со стороны монументального входа в Абиправ. Потом прозвучал взрыв (реактивного снаряда, бомбы, гранаты?), от которого склад затрясся. Мама, которая в это время, напевая, подметала свой дворик, ни четверти секунды не раздумывая, спрятала ребеночка меж своих противоударных грудей и, нагнув голову, забежала под укрытие в дом, который любая мельчайшая буря взметнула бы в воздух, даже не заметив. Два друга подумали о вероотступах, которые попытались проникнуть в Абиправ, или, почему бы и нет, о возвращении Врага. Об этом событии они тотчас же забыли; тревоги в Кодсабаде были самым обычным делом, после них ничего особого не происходило, а цель этих предупредительных выстрелов состояла в том, чтобы не давать покоя нерадивым верующим и напоминать им об обязанностях. В царстве Гкабула вера начиналась со страха и продолжалась в повиновении, стадо должно было держаться вместе и двигаться прямо в сторону света; правильные ни в коем случае не должны были платить за неправильных.
Скука становилась гнетущей, и нечем было облегчить тоску. Содержимое склада, несмотря на всю свою удивительность, не могло надолго отвлечь внимание двух ненасытных умов, стремящихся к действию и познанию истины. В продолжение последних месяцев Ати и Коа не испытывали недостатка в ни приключениях, ни в отчаянных ситуациях и волнующих вопросах, но теперь вынужденный отдых в замкнутом темном пространстве изматывал их сильнее всего прежнего. Их уже подстерегал синдром отшельника. Да, нужно было как-то реагировать, но как?
На девятый день заточения, когда друзья, печально вздыхая, занимались приготовлением пищи, среди мрака перед ними внезапно засияла идея настолько увлекательная, что они немедленно загорелись ею: к черту риск и предосторожности, они выберутся подышать свежим воздухом, а еще лучше – пройдутся до главного входа в Город Бога, да хоть взглянут поближе на впечатляющий Абиправ, святую и такую невероятную Кийибу, таинственную и притягивающую четырьмя гранями своей пирамидальной верхушки, уходящей ввысь к небесам Йолаха, на магический глаз Бигая, без устали прощупывающий весь мир и души, его населяющие. Они бы смогли взглянуть и на прекрасную элегантную центральную
