Я встал и подошел к окну.
— Итак, союзники отказываются внимать голосу разума и сами идут в ловушку, давая германцам шанс переломить ситуацию и выиграть эту войну. Наступление Нивеля закончится катастрофой и очень велик шанс, что мы вскоре окажемся на континенте один на один с германской военной машиной. И шансов победить в этом противостоянии у нас немного. У вас есть возражения против этого утверждения?
— Никак нет, Ваше Императорское Величество!
Прекрасно, подтвердив тезис об отсутствии перспектив в войне с Германией один на один, Гурко, заодно, психологически согласился и с идущем в комплекте утверждением о катастрофе, которая постигнет Нивеля. Продолжим.
— Что мы может сделать в такой ситуации? Нам нужно время для приведения армии и тыла в порядок, и нам не нужно, чтобы Франция вышла из войны. Так?
— Так точно, Государь!
— В сложившихся правилах игры мы этого сделать не можем. Значит, к черту правила!
Гурко аж вздрогнул от моего внезапного восклицания. Я же продолжил рубить рукой воздух.
— К черту правила, которые ведут к поражению! Меняем правила и меняем условия игры! Не можем предотвратить катастрофу Нивеля? Давайте не допустим наступления! Не можем наступать из-за слабости? Найдем этому благородное обоснование! К черту условности! Мы объявляем мирную инициативу! Предлагаем всем объявить перемирие на фронтах и сесть за стол переговоров. В качестве жеста доброй воли и в качестве первого шага мы в одностороннем порядке объявим "Сто дней мира", в ходе которых русская армия не будет предпринимать наступательных операций ни на одном из фронтов. Мы призовем все остальные воюющие страны объявить свои "Сто дней мира" и присоединиться к нашим усилиям по урегулированию военного конфликта за столом переговоров!
Генерал ошарашено смотрел на меня.
— Простите, Государь, но это никого не устроит. Франции нужен Эльзас и Лотарингия, Британии нужно уничтожить германскую военную машину и экономику, устранив таким образом конкурента, США слишком много уже вложили в перевооружение и дельцы с Уолл-стрит не обрадуются такому повороту событий, а сама Германия не согласится на перемирие, поскольку это не решает ни один вопрос, из-за которых она вступила в войну, да и, как вы сами сказали, для них перемирие ведет к удушению. Австро-Венгрия же без победы вообще может рухнуть под натиском национальных революций. Так что наш призыв, как и другие призывы до этого, не приведет ни к чему и повиснет в воздухе глупой шуткой.
