— Питер Гладден, сэр, второй лейтенант, 22-пушечный «Фролик».
— Вы счастливчик, сэр. Я слышал много хорошего о вашем бриге.
— Это превосходное судно, без сомнения, сэр, — произнес мистер Гладден. — Но я побеспокоил вас не по служебным делам.
— Как насчет бокала вина, сэр? — добавил он.
Хоар улыбнулся и, усаживаясь в кресло, сложил свою длинную фигуру наподобие этих новомодных американских складных ножей.
— С удовольствием, мистер Гладден. Но настаиваю — угощаю я. В конце концов, я здесь живу, — засмеялся Хоар.
Одна его знакомая юная леди как-то так описала его тихий хриплый смех: звук, издаваемый котенком, который пытается задуть свечу.
— Дом предлагает превосходное канарское, — продолжил он. — Вы не против?
— С великим удовольствием, сэр, — отозвался Гладден.
Хоар вытащил боцманскую дудку и издал мелодичную трель.
— Иду, сэр, иду! — донеслось из соседней комнаты бодрое сопрано. — Только позвольте мне закончить с приготовлением сандвичей для вас и вашего гостя. Вам, разумеется, канарское, сэр?
Дудка прочирикала.
— А кофе?
Хоар взглянул вопросительно на своего гостя.
— Позже, пожалуй, — ответил тот.
Последовал более высокий тон. Хоар засунул дудку в карман.
— Как видите, мистер Гладден, — сказал он, — я хорошо вымуштровал персонал «Проглоченного якоря». — И продолжил: — Да, и надеюсь, вы простите мой неприглядный вид. Видите ли, я только что прибыл из Веймута. Матросские штаны на борту маленького суденышка удобнее, чем бриджи.
— Я наблюдал, как вы заходили в гавань, — сказал Гладден. — Странное вооружение, не так ли?
— Очень необычное, — согласился Хоар. — В 1801 году «Сивилла» заходила на Бермуды, и там я подсмотрел, как туземцы управляются со своими рабочими лодками. Меня потрясло, как легко и эффективно один человек справляется с таким вооружением. Так что, когда я купил свою яхту в позапрошлом году, я скопировал по памяти их парусное вооружение.
Он помолчал, чтобы передохнуть, и продолжил:
— С тех пор у меня не было причин для жалоб. Она держит круче к ветру, чем любое другое судно, которое я когда-либо видел.
Хоар не добавил, что, с тех пор, как прошлым летом яхта выигрышами заработала на свое содержание, ему стало трудно найти достойного соперника, разве что на невозможных ставках.
Крепкая, розовощекая молодая женщина в голубом переднике, который гармонировал с ее глазами, вошла в помещение и поставила поднос на стол между двумя офицерами. На нем были сандвичи, бокалы и графин канарского.
