– Отвернись! – взвизгнула Эрет. – Это ты не должен видеть! Повернёшься или отделишь от себя тень, клянусь, пробью голову камнем! А мне… мне как раз можно!
Блич, кусая губы, выполнил приказание Эрет. Теперь он только слышал, как, шагая рядом с Кукушонком, девушка усугубляла его муки оскорблениями:
– Что, тварь? Знаешь, что тебе предстоит? Тебя ждёт не просто смерть, тебя ждёт смерть смертей! Он вампир! Он высосет из тебя всю кровь, всю жизнь, всю твою сущность до капли! Это тебе за ночь на Зимнюю Гарвиду. Помнишь, что заставил меня делать в ночь на Зимнюю Гарвиду? А я помню, я никогда не забуду!
Вампир тем временем уже догнал Кукушонка. Даже Олэ и профессор отвернулись. Налети Кай как положено – или в облике летучей мыши, или благородным карателем из ночной темноты, могучим и красивым, – это было бы жутко, но величественно. А здесь происходило нечто не просто страшное, а отталкивающе страшное.
Какая-то особая омерзительность сквозила в том, как боролись искалеченный вампир и раненая жертва.
Через минуту вопль Кукушонка возвестил, что Каю получилось вырвать из его шеи нож. И только Эрет, знавшая слухи о прошлом хозяина, поняла всё зловещее нелепие его последнего крика.
– Мама! – жалобно вопил умирающий владелец борделя.
Кого он имел в виду: ту, которая бросила в приюте, или ту, которая дала тепло и кров? И что вкладывал в этот крик: просьбу о прощении или готовность самому простить? Это осталось загадкой.
Вопль сменился стонами, которые перекрывало жадное урчание.
– Мне неприятно быть таким при дамах, – прервав трапезу, обратился к Эрет вампир. – Не могли бы вы не смотреть так пристально?
– Я не дама, я подстилка. Не стесняйся, – ответила Эрет.
Вампир скривил недовольное лицо, но вернулся к пище.
Он выпил из Кукушонка всю кровь. До единой капли. Под далёкие крики «С Днём Святого Гло!». Под эхо пожеланий Добра и Любви. И вытер губы и подбородок лентой мира, когда закончил.
Ему было хорошо. По его лицу гуляло такое блаженство, что Эрет поневоле отпустила пошлую шутку. Кай не обратил никакого внимания.
– Идите, я вас догоню.
У трущоб он их действительно догнал. При этом не выглядел усталым.
– У вампиров после такого просыпаются особые силы, – пояснил он свою бодрость. – Эх, я ведь целый час способен проходить сквозь стены. Не каждого, конечно, помещения, а только того, которое не считается жилым домом. Хотя, если когда-то получил в дом приглашение… Эх, жаль, пропадёт сегодня дар напрасно.
