Печаль Старого Китайца была такой глубокой и неподдельной, что гнев Вулфа утих, уступив место душевной боли. Он положил фотографии в пакет.
– Я целый день мучился, гадая, где я мог прежде видеть Майре Макинтош. Да, Уинстон пошел в мать, а не в отца. Почему вы жалеете женщину, которая была готова выбросить собственного ребенка?
– Разве я говорил, что Майре была готова оставить Уинстона? Ты многого не понимаешь, Вулф.
– Не надо меня недооценивать! – запальчиво заявил тот.
Когда Старый Китаец стал ему родным человеком? Это произошло незаметно…
– Майре едва исполнилось пятнадцать лет, когда родился Уинстон, – сказал наставник, сделав глоток чая. – Она сама была еще ребенком, наивным и мечтательным. К тому времени, когда Майре поумнела, было уже слишком поздно что-то менять в жизни. Она утратила свободу. Малоун завладел не только ее телом, но и душой. Майре было некуда идти.
– Судя по акценту, она шотландка. Откуда привез ее Малоун?
– Из Шотландии, – ответил Старый Китаец и снова поднес чашку к губам.
– Я думал, что Малоуны родом из Ирландии.
Старый Китаец пожал плечами.
– Шотландия расположена не так уж далеко от Ирландии.
– Малоун – настоящий извращенец, – прорычал Вулф.
– Одна из причин, по которой я стал воспитателем Аланы. Ее родители – люди недостойные, я не доверяю ни Малоуну, ни его жене.
– Алана никогда не вернется к родителям. Только через мой труп! – поклялся Вулф.
Наставник некоторое время сидел молча, уставившись в одну точку. Вулфу стало не по себе.
– Почему вы изначально согласились работать на Малоуна? Вы же видели, что он за человек! Тем не менее вы многому научили его, – с упреком промолвил Вулф.
– Ну, во-первых, он нанял меня для того, чтобы я посвятил его в тонкости восточной философии. Однако мудрый учитель никогда не раскроет всех секретов ученику, который не достоин этого. – Старый Китаец усмехнулся. – Да и потом, Малоун не способен постичь высшую мистическую премудрость, как ты и Уинстон. Или как его дочь. Он умен и коварен, но слаб духом. – Наставник уставился в огонь, полыхавший в печурке. – В кендо есть одно изречение: «Позвольте врагу разрезать вашу кожу, но не упустите момент, когда сможете разрезать его тело».
– Значит, вы терпеливо ждали, когда сможете противостоять Малоуну? Но почему он не избавился от вас? Почему держит рядом с собой?
На лице Старого Китайца появилось странное выражение, но тут же исчезло.
– Возможно, в душе он боится меня. Или опасается, что после моей насильственной кончины всплывет то, что я знаю о его делишках.
