— Как ты ее назовешь? — спросил Джим.
— Назову? Я об это не думал.
— А зря. Такой машине нужно имя. Она ведь особенная.
— Я что-нибудь придумаю — пообещал я, а сам продолжал слышать эти слова «она ведь особенная». Действительно особенная, уникальная, а значит Джим прав и она заслуживает имени.
Мы нагнали караван через три с небольшим часа. Медленно ползущая по дороге, длинная колонна, состоящая из невероятных размеров грузовиков, утыканных, словно ежи, пушками, огнеметами и пулеметными турелями, смотрящими во все стороны вокруг себя. Я видел такие колонны прежде. Их путь длится неделями. Двигаясь через весь мир от одного поселения к другому, караваны занимаются продажей и закупками, оставаясь единственным сохранившимся в нашем мире способом торговых сообщений между городами.
Подтвердив по рации нашу задачу, мы обогнали колонну, и Джим отправился сдавать работу. Пришедшие за грузом, двое парней, примерно моего возраста, одетые в серый камуфляж, так же как и охранники в Филине, с интересом уставились на нашу машину.
— И не боитесь вы вот так вот за стеной кататься? — спросил один, достав коробку с заднего сидения.
— За этой малышкой, ни одному легионеру в мире не угнаться — сказал я с гордостью.
— А что у нее под капотом? — поинтересовался другой.
Я ответил. Перечислил с десяток модификаций двигателя и чем он отличается от стандартных моделей, установленных в машины Филина. И парень сник. По-видимому он думал, что разбирается в машинах, или очень хотел так думать. А мой ответ явно разуверил его в этом.
— Ух ты — только и сказал он, стараясь не потерять лицо — Круто.
— Давай-ка, возвращайся к мамочке, дружок — съязвил Джим, садясь на свое место — А то она волнуется наверно.
Последнее, что я услышал, перед тем как снова тронуться с места, было слово «самоубийцы», многозначительно высказанное начинающим «автолюбителем». Не знаю по какой причине, но я воспринял его как комплимент.
Мы отправились в обратный путь.
— Шторми! — провозгласил я гордо.
— Что?
— Машина. Ее зовут Шторми.
Не знаю, почему я выбрал именно это имя. Оно просто всплыло в моем сознании, должно быть услышанное когда-то давно, и показалось очень подходящим. Было в нем что-то бунтарское, дикое и необузданное.
— Шторми — Джим просмаковал это имя с задумчивостью, словно пытался распробовать деликатес.
— Почему бы и нет — наконец улыбнулся он — По-моему, ей подходит.
«Подходит» — мысленно согласился я, ощущая как плавно идет машина, словно благодаря меня за данное ей имя. Ведь теперь она стала чем-то большим, чем просто набором деталей. Получила имя, а с ним и характер и личность.
