Еще некоторое время я лежал, не шевелясь, не слыша ничего кроме стука собственного сердца и глядя на дымящуюся массу, в которой еще можно было различить черты свирепого существа, преследовавшего нас. «Я жив! Я жив! Я жив!» — только одна эта мысль стучала в висках, вторя частым ударам сердца.
— Ты как? — спросил уже поднявшийся на ноги Пастырь, протягивая мне руку.
Я принял его помощь и поднялся. Голова слегка кружилась, в нос ударила вонь горелого мяса. Я и сам не знал ответа на его вопрос.
— Я жив, и, кажется сейчас это главное.
— Ты начинаешь понимать — кивнул он — Вот что такое профессия охотник. Теперь, поиграв со смертью наперегонки, ты поймешь, что такое жить по-настоящему. Можешь считать это посвящением.
— Вот это было круто — сообщил Джим, подходя — Никогда еще не приходилось собирать эту штуковину так быстро. Думал, не успеем.
Глядя сейчас на Джима, на его довольную ухмылку победителя, с которой он говорил о том, что секунда промедления могла стоить нам жизни, я вдруг понял, кто он на самом деле. Его веселость не напыщенность, и вряд ли он что-то прячет за ней. Нет, Джим Змей, это настоящей охотник, даже более настоящий чем его брат. Он безумен, для него это игра, в которой смерть всего лишь проигрыш. Ему нравится его работа, даже больше чем нравится, он живет ею. И если Пастырь делает свое дело потому, что считает это нужным, стремиться победить тварей, искоренить их и вернуть себе планету, то Джим делает это потому, что получает удовольствие. Ему не нужны идеалы, он ничем не оправдывает своей страсти к этой работе. Он просто продолжает играть, и пока что, ему удавалось выходить победителем. Стоит ли уважать такого человека, бояться или ненавидеть? Не знаю. Не смотря на это, неожиданно открывшееся мне откровение, я осознал, что оно ничего не меняет. Мне нравился Джим. Если это означает, что я и сам превращаюсь в безумца, ну и пусть. В таком деле нельзя оставаться нормальным. Честно говоря, нормальный человек вряд ли сунется в подобное место. А вот я здесь, и, наверное, это что-то значит. Так кто я такой, чтобы судить Джима в его любви к своей работе? Каждый сам выбирает свой путь, и, похоже, что я свой выбрал.
— Посмотрим, что там можно прихватить? — обратился Пастырь к Джиму.
— Думаешь, после фейерверка, там что-нибудь осталось?
— Осмотреть лишним не будет.
Братья двинулись к останкам минотавра, а Хирург и Стив потащили гарпию к грузовику, и я последовал за ними.
