Односложно отвечая на вопросы, Баринов с глухой тоской думал: «Еще и издевается. Видать, совсем плохи мои дела. Но что ему известно?»
Когда с заполнением анкеты было покончено. Струков небрежно протянул арестованному лист бумаги.
— Теперь можете ознакомиться. По долгу службы ставлю вас в известность: чистосердечное признание смягчает меру наказания.
По мере того, как Николай Михайлович сосредоточенно вникал в смысл написанного, его лицо покрывалось бисеринками холодного пота. Дочитав до конца, он возмущенно бросил бумагу на стол.
— Бред какой-то! Вы больше ничего не могли придумать? Вместо того, чтобы искать настоящих преступников, решили сделать меня козлом отпущения? Не выйдет, не на того напали! Я требую встречи с прокурором.
— Прекратите балаган, Баринов, — невозмутимо сказал подполковник, доставая из папки заключение экспертизы. — Вот прочтите. Нами точно установлено, что ваша машина останавливалась возле места преступления и затем на ней уехал убийца. Запираться дальше не советую, этим вы только отягчаете свою участь.
— Это уже интересно. Не постеснялись даже фальшивый документ состряпать. Зря старались, гражданин подполковник, моя машина две недели простояла в ремонте. Я ее третьего дня как забрал.
— А какого числа вы отдали машину в ремонт? — Струкова начало раздражать упрямство Баринова.
— Девятнадцатого октября, в пятницу.
— Вы ничего не путаете?
— Я никогда ничего не путаю. К тому же это легко проверить, — уверенно ответил Баринов.
Последние слова подозреваемого повергли Владимира Петровича в недоумение. Он рассчитывал, что сейчас Баринов начнет «усиленно» вспоминать, а потом скажет: «Ах, да! Я ошибся!» и назовет шестнадцатое или семнадцатое число, пытаясь создать себе алиби.
«Крепкий орешек, — с досадой подумал подполковник, — сразу не расколешь».
— Постарайтесь вспомнить, где вы были и чем занимались с вечера восемнадцатого до утра девятнадцатого октября, а точнее, до того момента, как вы отдали машину в ремонт?
— Секундочку… Вечером восемнадцатого я поехал в гости к одному знакомому, там я остался ночевать и уехал от него рано утром. Я заехал домой, позавтракал, привел себя в порядок и собрался на работу, но не смог завести машину. Тогда я позвонил в спецкомбинат, сообщил, что задержусь, остановил какой-то грузовик и попросил водителя оттранспортировать мои «Жигули» на станцию техобслуживания. Вы удовлетворены?
— Не тот ли это, случайно, знакомый, у которого вы находились в прошлую ночь?
