Денис сидел на диванчике, держал дочь на коленях, а обе Тани прижались к нему с двух сторон, улыбались и размазывали слёзы.
— Ну, вот и ладненько. А ты чего, сынок, в пятницу приехал? Случилось что?
Денис усмехнулся — Вот этот энерджайзер, — кивнул на Юлечку, — у меня случился. Они же вчера с Лизой из Анапы приехали. Ну и всё! Хочу к бабушке, хочу к дедушке! Хоть ты тресни. Оставил на хозяйстве заместителя, а сам — к вам.
Выходные пролетели, как час. Внучка, переодетая в джинсовый костюмчик, носилась по двору и огороду. Вытаскивала из куриных гнёзд яйца, тискала кошку, осторожно, с опаской кормила кусочками хлебца свиней. На грядках нашла здоровенный помидор и на кухне, жмурясь, откусывала посыпанную сахаром мякоть, подставляя бабушкам личико — вытирать салфетками от сока.
А бабули носились следом и молодели прямо на глазах.
Денис ходил с удочками на озеро. «Медитировал». Так он это называет.
Вечером баня, как положено.
После баньки по пятьдесят граммов водочки, жареные карасики. И в процессе закусывания обсудили общие дела. Денис-то каждый месяц забирал Антохин сыр и сдавал его одному своему другу в розничную торговлю. Обратно привозил деньги. Получалось неплохо. Да что там стесняться, — хорошо получалось. Бедствовать Антон не собирался.
Потом, скрепя сердцем перешли на сегодняшние странности. Обсудили, куда в случае возникновения неприятностей будут прятать мать… то есть, матерей. И как это всё объяснить родственникам. И вообще — как быть, если что… Обмусолили версию с родной сестрой-близнецом из Сургута.
Пропланировали стратегию до полуночи.
А так — хорошие выходные получились. Ребёнок доволен, просто сияет от счастья.
Денис вечером в воскресенье собрался уезжать. Да куда там! Юлечка аж со слезами — Папа, давай ещё одну ночку поночуем.
Уезжали в понедельник рано утром, по сумеркам.
Бабушки уложили закутанную в одеяло внучку на заднее сиденье, пристегнули ремнями. Та даже не проснулась.
Тоха отъехал с сыном за околицу, попрощался и пошёл домой.
Только взялся за ручку калитки, как в доме вскрикнули сильно и страшно.
— Началось, — кольнуло мужика, и он рванул со всех ног.
Антон залетел в дом и чуть не споткнулся о шевелящийся на полу наглухо запечатанный белый мешок. Он сразу понял, что там внутри его жена. Кинулся на кухню, схватил с подставки нож и, присев перед коконом, осторожно взрезал его, начиная с головы.
Татьяна захватала ртом воздух и, тыкая пальцем в глубь дома, захрипела — Там… Тоша… Там…
