– Ну что вы, сэнсэй! – Госпожа Каваками посмотрела на меня неодобрительно; оно и понятно, ей не хотелось думать плохо о человеке, который столько лет был одним из ее лучших клиентов.
– А вы вспомните, Обасан, – продолжал я, – как умно, например, он сумел уйти от призыва в армию. В то время как другие теряли на войне все, в том числе и жизнь, наш Синтаро продолжал тихо трудиться в своей маленькой студии, словно вокруг ничего и не происходило.
– Но, сэнсэй, ведь у господина Синтаро больная нога…
– Больная или не больная, а призывали-то всех поголовно. Разумеется, и его в итоге разыскали, но тогда до конца войны оставались уже считаные дни. Вы знаете, Обасан, Синтаро как-то сказал мне, что из-за войны потерял целых две рабочие недели. Вот чего ему стоила война! Поверьте, Обасан, наш старый приятель далеко не так простодушен, как кажется.
– Ну, все равно, – устало вздохнула госпожа Каваками. – Он, похоже, никогда уж больше сюда не вернется.
– Да, Обасан, вы правы: этого клиента вы, должно быть, потеряли навсегда.
Госпожа Каваками зажала в пальцах тлеющую сигарету и оперлась о стойку, с тоской озирая свой маленький бар. Как обычно, кроме нас, там не было ни души. Предзакатные лучи солнца с трудом просачивались сквозь противомоскитную сетку на окнах, отчего помещение казалось куда более обветшалым и грязным, чем поздним вечером, когда все окутано тьмой и лишь стойка освещена низко висящими светильниками. Снаружи еще вовсю шли строительные работы. Не меньше часа почти непрерывно ухал копер, оглушительно ревели тяжелые грузовики, от грохота дрелей в баре звенели стекла. И, проследив за взглядом госпожи Каваками, я вдруг подумал, до чего же неуместным и жалким будет выглядеть ее бар среди новых многоэтажных зданий, которые городская корпорация уже начала возводить вокруг.
– Вы знаете, Обасан, – сказал я, – вам, пожалуй, действительно стоит серьезно подумать о переезде. И принять предложение того покупателя. Оно мне, кстати, кажется весьма удачным.
– Да, но я здесь так давно… – Она махнула рукой, отгоняя сигаретный дым.
– Ничего, Обасан, вы могли бы открыть отличный новый бар где-нибудь в Китабаси или даже в Хонтё. И можете не сомневаться: я непременно буду заходить к вам каждый раз, как только окажусь в тех краях.
Госпожа Каваками помолчала, словно прислушиваясь к звукам стройки, потом широко улыбнулась и сказала:
– А ведь когда-то здесь был такой прелестный уголок, помните, сэнсэй?
