Кроме того, раньше люди убогие или слабоумные ни у кого особого раздражения не вызывали. Что же случилось с людьми, если им вдруг захотелось избивать слабоумного? Ну, может, кому-то не нравились его песни и дурацкие выкрики, но ведь по большей части это были те же самые люди, которые совсем недавно гладили его по головке, угощали лакомствами и всячески поощряли, вдалбливая в его башку эти крохи.
Впрочем, я уже говорил: у нас в стране сейчас царят иные настроения, и, наверное, Суйти в своем отношении к происходящему отнюдь не одинок. Возможно, я не совсем справедлив, наделяя и Миякэ тем же скептицизмом, однако если при нынешнем положении дел внимательно слушать все, что вам говорят другие, то всегда можно уловить в их речах оттенок горечи. Во всяком случае, я точно знаю: Миякэ действительно сказал мне нечто подобное тем словам, которые я привел выше; возможно, все, кто относится к поколению Миякэ и Суйти, думают и говорят теперь примерно одинаково.
Я уже упоминал, кажется, что вчера предпринял поездку на южную окраину города, в район Аракава. Там как раз конечная остановка городского трамвая, и многих удивляет, зачем было тянуть линию так далеко. Аракава действительно на город совершенно не похожа – с ее чисто выметенными улицами и богатыми особняками, построенными на больших участках далеко от соседских домов; с ее рядами кленовых деревьев вдоль тротуаров; с тем ощущением вольного пространства, которое свойственно скорее сельской местности. Но на мой взгляд, наши власти поступили совершенно правильно: жителям города только на пользу, если они могут с легкостью добраться на трамвае до тихих, малолюдных окраин. У нас далеко не всегда имелись подобные удобства, и я хорошо помню ощущение, будто ты стиснут со всех сторон, возникающее в большом городе, особенно в летнюю жару.
По-моему, современные трамвайные линии стали функционировать году в тридцать первом, когда наконец исчезли те примитивные вагоны, которые лет тридцать действовали всем на нервы. Если вы нездешний, вам, вероятно, трудно даже представить себе, какое сильное воздействие оказали новые трамвайные маршруты на жизнь нашего города в целом. Казалось, буквально за ночь целые районы совершенно переменили свой облик: опустели городские парки, в которых вечно кишел народ, а некоторые разновидности давно налаженного бизнеса стали терпеть значительные убытки.
Зато другие районы, разумеется, сразу выиграли, в том числе и участок по ту сторону моста Сомнений; там вскоре и появился наш «веселый квартал». Пока туда не проложили трамвайные пути, там имелось лишь несколько жалких улочек, вдоль которых тянулись ряды крытых дранкой лачуг. В те времена никто и не держал этот квартал за особый, хоть чем-нибудь примечательный район, а его местоположение обычно определяли примерно так: «Ну, это там, к востоку от Фурукавы». Однако же новая трамвайная линия означала, что пассажиры, сойдя на конечной остановке в Фурукаве, смогут гораздо быстрее пешком добраться до центра города, нежели пересев на другой трамвай, делающий по городу круг. Вскоре действительно очень многие стали ходить от конечной остановки пешком, а в результате тамошние немногочисленные бары, до сих пор дававшие весьма посредственный доход, вдруг начали поразительным образом расцветать, да и новые питейные заведения стали открываться одно за другим.
