Уродился терн, однако.
Солнце поднялось выше и, хотя деревья прикрывали тропу коротенькой тенью, стало жарко.
Время большого привала.
Он выбрал тень погуще, снял рюкзак, вытащил камуфляжное полотно, постелил на траву. Сапоги, не купленные, конечно, а заказанные, тачал ас из асов, дороже мотоцикла - в сторону, портянки - на ветки куста, ремни, гимнастерку, галифе - все долой.
Навернув на себя теплую сторону подстилки, он уснул.
2
Разбитость, слабость, дрожание мыслей - эти обыкновенные последствия дневного сна отсутствовали. Приятно. Но сколько долгих тренировок понадобилось. За то же время можно выучить китайский язык, северный диалект, или пройти полный курс игры на аккордеоне - увы, не быть ему "всегда желанным в любой компании", как уверял самоучитель. Большая растрепанная книжка, мягкая обложка - красавица с пальчиками, занесенными над клавишами "Вельтмейстера". Валяется где-нибудь на антресолях в коробках нераспакованных вещей.
Он сел, пошевелил пальцами ног. Прекрасно слушаются. Двадцать пять секунд полета, все системы функционируют нормально.
Полета... Если сравнивать, то не с космическим. Так, одинокий "кукурузник" выруливает на взлетную полосу деревенского аэродрома, козьего выгона. В небесах "МИГи" "Миражи", "Вулканы" и прочая элита блюдет весьма вооруженный нейтралитет, и на тебе - одномоторный самолетишка технологии "рус фанер", видимый всем и вся, готовится, как дон Кихот, ринуться на ветряные мельницы.
Только это не ветряные мельницы.
И он не благородный идальго.
Четыре часа пополудни. Прекрасное время. Промышленные потребители электроэнергии отключаются постепенно, и турбины-генераторы крутятся в своих статорах, отдыхая перед вечерним пиком нагрузки. Пульс страны приближается к заветным пятидесяти герцам в секунду ровно, подавай надежду, что больная выкарабкается из кризиса. Он попрыгал по траве, разминаясь, и начал одеваться. Или правильнее - облачаться? Рядиться?
Шматок сала, кусочек хлеба, луковка - обед. О бедном гусаре замолвите слово...
Он вытер крошки с подбородка, вытряс подстилку и, сложив тщательней, чем парашют, поместил в специальное отделение рюкзака. Они все специальные - отделения, карманы и кармашки, для средства "реди", моет без воды, для аптечки, жестяных колокольчиков и стеклянных бус - меновая торговля для охочих до них туземцев, и проч. и проч. и проч.
Что рюкзак полегчал, незаметно, хотя хлеб, сало и лук перемещены из него в желудок. Двести пятьдесят граммов. Тысяча триста калорий. Можно вскипятить ведро воды.
