Может показаться, что первые главы имеют мало общего с ожидаемым от этнографического исследования описанием сложных, обусловленных историей и властными отношениями контекстов, формирующих бытие руна. Однако содержание этих глав имеет политическое значение: благодаря инструментам, появляющимся в ходе наблюдения за отношениями руна с другими существами, мы можем иначе осмыслить возможность и ее осуществление. Надеюсь, это можно считать примером того, что Гассан Хааж (2012) называет «альтерполитикой», основанной не на оппозиции существующей системе или на ее критике, но на внимании к другому способу бытия, включающему другие виды живых существ.
Таким образом, эта книга пытается развить аналитический аппарат, который бы вывел антропологию «по ту сторону человека», при этом не упуская из виду важные аспекты, в которых мы также являемся «слишком человеческими», и влияние этого факта на нашу жизнь. Первый шаг в этом направлении и предмет первой главы под заглавием «Открытое целое» – переосмысление человеческого языка и его отношения с другими формами репрезентации, которые мы разделяем с нечеловеческими существами. Социальная теория гласит (пусть это и не всегда четко проговаривается), что отличительной чертой человека является язык с его уникальными свойствами. В конечном счете, социальные и культурные системы и даже «акторные сети» рассматриваются через призму свойств, напоминающих язык (languagelike). Как и слова, участники отношения (relata), будь то роли, идеи или «актанты», не предшествуют взаимообразующим отношениям в системе, демонстрирующей некоторую герметичность уже в силу этого факта[11].
Принимая во внимание акцент социальной теории на распознавание уникальных, подобных языку явлений, обуславливающих эту герметичность, я исследую, как, благодаря встроенности языка в более широкие формы репрезентации, обладающие собственными отличительными свойствами, мы распахиваем двери перед зарождающимися вокруг нас мирами. Если, цитируя основополагающее определение Тайлора (1871), которое описывает способы взаимного образования культурных идей и социальных фактов благодаря поддерживающим их социокультурным системным контекстам, культура – это «комплексное целое» («complex whole»), то она еще и «открытое целое». Поэтому первая глава представляет своего рода этнографию знаков по ту сторону человека. В ней предпринято этнографическое исследование того, как люди и нечеловеческие существа пользуются знаками, которые вовсе не обязательно являются символическими, то есть общепринятыми (конвенциональными), и показано, почему эти знаки нельзя безоговорочно отнести к категории символического.
