Последний куплет она тихонько пропела уже по-английски:
– Глазки закрывай, баю-бай. – И, помолчав, добавила: – Динь-дон-дан.
Уилл прибавил шаг и догнал ее.
– Мне тоже хочется, – прошептала Лиззи, – ей же явно веселее всех.
Я с ухмылкой наблюдал за Уиллом. Мне показалось, что ему уже начинало надоедать постоянно корректировать траекторию своей подопечной.
Еще немного я поглядел на этих двоих. Уилл заботливо пропустил руку под рюкзак Кармен и обнял ее за талию. Мы переглянулись. С улыбкой он продолжил выполнять свой долг. Нет, терпения ему не занимать.
Я положил руку на плечо Лиззи:
– Мне нужен этот миллион. Ты права, я могу поступить и потом, а остаток выигрыша вложить в какой-нибудь важный проект, как только наберусь немного опыта.
Лиззи наградила меня улыбкой:
– Я так рада за тебя, Бен. Ты не был бы собой, если бы не планировал хотя бы частично спасти этот мир.
– Нужно уходить от озера в сторону рощи, – сказал Грейди, с важным видом похлопывая карту, – там впереди глубокий овраг, быстрее будет его обойти.
– Уилл? – Я не мог не спросить его.
Тот оторвался от Кармен и кивнул:
– Я так и планировал.
– Видите, – шмыгнул носом Грейди.
– Ладно, не злись.
Мы пошли за Грейди, а Кармен вновь запела. На сей раз это была любимая песня Лиззи, из классики.
Высокий голос Лиззи слился с Кармен. Немного помедлив, Грейди присоединился к ним. Мы с братом снова переглянулись.
Я ухмыльнулся.
Бегу к скале, господи упаси меня[19]… И вот мы уже вовсю пели, легко затрусив через болота к рябинам, их длинным стволам и красным ягодам, что авангардом стояли в рощице впереди нас. За ними кучковались серебристо-серые березы. Земля становилась все жиже, поддерживать темп – все тяжелее, но пение Кармен придавало нам сил.
– А вы знали, – спросил, перекрикивая пение, Грейди, – что Пол Маккартни уже сто лет как мертв, а в 1966 году его заменили двойником? [19]
Когда мы добрались до рощи, солнце уже скрылось за пригорком. Чем больше солнечный диск сползал за горизонт, тем явнее о себе заявлял холод, да и к тому же снова поднялся ветер. Весь дрожа, я с облегчением спрятался под сенью деревьев. По мере того как свет уступал сумеркам, один за другим вокруг нас стали порхать мотыльки. Кармен тихонько пискнула, когда над самой головой, в ветвях, пролетела летучая мышь.
Я скинул рюкзак и достал из него толстовку.
– Через час с небольшим станет совсем темно, – прикинул я, натягивая ее через голову.
