— А дружки-приятели? — угрюмо напомнил Иван.
— Не спеши. Как отстанут твои преследователи, ступай к каменной церкви, что в конце Варварки улицы, там у паперти будет стоять калека перехожий, слепец с поводырем-мальчонкой. Подойди и молви ему негромко, что-де поклон ему посылает Сергунька из Усолия и вести добрые. И тот слепец тебя укроет и с нужными людьми сведет.
— Ты мне улицы да переулки поясни, заплутать я могу, ту сторону плохо знаю.
— Гляжу я на москвичей и диву даюсь: весь век иной проживет в Белокаменной безвыездно, а, кроме своего переулка, не заглянет никуда, чисто земляной крот в норе.
Старик разровнял сухой, сморщенной ладонью холодную землю около себя, щепкой стал рисовать на земле.
— Малый угольник — Кремль, большой угольник с двумя вершинами тупыми, а одной острой будет Кремль вместе с Китай-городом, смекаешь? От Красной площади до стены Китай-города пробито три улицы — Никольская, Ильинка и Варварка. Запоминай, голубь, крепко запоминай. А ну, скажи сам, где мы сейчас помещаемся?
Ваня ткнул пальцем в узенькую дорожку, проведенную горбуном.
— Здесь.
— По левую али по правую руку?
— По левую, тут еще рядом аптекарские склады, и двор тот идет до стены Китай-города.
— Ладно. А Зарядье где?
— Зарядье тут.
— Верно.
Мышиным шорохом шуршала опасная беседа. Приглушенный тяжкий вздох забывшегося колодника прозвучал в подвале, еле слышно доносились мерные шаги стражника. Но вот замолчал и горбун.
Закрыв глаза, неподвижно лежал на спине Ванька.
…Два стражника с бердышами вели Ивана в тюрьму. Они приближались к Ильинке; руки Ивана были наполовину развязаны. Он облизнул пересохшие губы и незаметно оглянулся. На перекрестке возле квасной лавки стояла с пирогами в лотке краснощекая толстая торговка, зазывавшая прохожих.
— Эх, ну и жара, — пожаловался стражник. — Митька, я отлучусь кваску испить.
— Давай, испей.
Митька остановился близ торговки, обеими руками придерживая бердыш, которым упирался в землю.
Иван незаметно рванул путы, и они ослабли.
— Чтой-то ты какой серый сделался, — удивился стражник, глянув на изменившееся лицо Ивана. — Да уж не задумал ли ты…
Он не успел договорить. Иван тяжело ударил стражника, не успевшего изготовить бердыш, прямо в подбородок. Тот опрокинулся на лоток торговки. Дымящиеся пироги повалились в пыль.
Пока стражник пришел в себя и поднялся, пока прибежал его приятель, беглеца и след простыл.
Когда Миша увидел, как Ванька Голый убегал от стражников, он понял, что дела его плохи.
