История яда | страница 22



Страбон, имевший еще более смутное представление о токсикологии, указывает, что некое дерево семейства фиговых с плодами, напоминающими капитель коринфской колонны, выделяет смертельно ядовитый сок, которым смазывают стрелы. На этот раз знаменитый географ не ошибся: Ficus toxicaria действительно принадлежит к семейству фиговых, и сок его ядовит. Многие охотники, в том числе галлы, применяли также белый морозник, который называли соответственно «оленьей травой». Иногда они добавляли к ней ядовитую вытяжку из древесины тиса.

На охоте использовали также и более действенные яды животного происхождения. Их высоко ценили скифские лучники — гроза древности. Аристотель, а вслед за ним Теофраст, рассказывают, каким способом добывали змеиный яд. Наиболее эффективным считался яд самок, вынашивающих детенышей. Их ловили и несколько дней подряд вымачивали, пока тела пресмыкающихся полностью не разлагались. Затем наливали в маленький котелок немного человеческой крови и, накрыв его крышкой, закапывали в навоз. Когда кровь сгнивала, на поверхность выступала сыворотка: ее-то и добавляли к змеиным останкам. Вполне вероятно, что эта аппетитная микстура, попав в организм человека, вызывала сепсис и немедленную смерть.

В своей «Географии» Страбон упоминает и о другом странном яде, который применяли кавказские сваны: «Люди, раненые этими отравленными стрелами, умирали от одного их запаха». Овидию, примерно в то же время сосланному на берега Босфора, не раз доводилось сталкиваться с отравленными стрелами и дротиками, смазанными кровью и желчью гадюк. Поэт считал это оружие чрезвычайно опасным.

Галлы, похоже, не применяли ядов в военных целях, но часто пользовались ими на охоте. По ту сторону Рейна дела обстояли несколько по-иному. В своей «Истории Франков» Грегуар Турский повествует о том, как в 388 году франконские франки, проживавшие на правом берегу Рейна, вторглись в область, которая называлась в то время Цизрейнской Германией. Столкнувшись нос к носу с римскими легионерами, высланными им навстречу императором Максимианом, захватчики поспешно переправились обратно через Рейн. Римский военачальник Квинтилиан форсировал реку и отправился за ними в погоню. Тогда-то его и постигла неудача: римские солдаты очутились в пустынной, незнакомой стране, а франки, не желая вступать в открытую стычку, разделились на небольшие отряды и стали вести против них партизанскую войну. Укрываясь, словно в башнях, в густых кронах деревьев, варвары осыпали солдат Квинтилиана градом отравленных стрел, смазанных соком ядовитых трав. Так франки расправились со своими преследователями.