. Ссылаясь на мнение другого лица, Ленин соглашается с тем, что изданием II и III томов «Капитала» Энгельс соорудил своему гениальному другу великолепный памятник, на котором невольно, неизгладимыми чертами вырезал свое собственное имя. «Действительно, — продолжает Ленин, — эти два тома «Капитала» — труд двоих: Маркса и Энгельса. Старинные предания рассказывают о разных трогательных примерах дружбы. Европейский пролетариат может сказать, что его наука создана двумя учеными и борцами, отношения которых превосходят все самые трогательные сказания древних о человеческой дружбе. Энгельс всегда — и, в общем, совершенно справедливо — ставил себя позади Маркса. «При Марксе, — писал он одному старому приятелю, — я играл вторую скрипку». Его любовь к живому Марксу и благоговение перед памятью умершего были беспредельны. Этот суровый борец и строгий мыслитель имел глубоко любящую душу»
[1-11].
Об истинности этой ленинской характеристики свидетельствует вся жизнь и деятельность Энгельса; 34 года своей жизни Энгельс посвятил тому, чтобы Маркс мог творить и чтобы его труды могли увидеть свет. Современному молодому поколению советских людей есть у кого учиться и есть чему учиться не только в смысле следования самому учению Маркса и Энгельса, продолженному Лениным, но и их личной жизни, полной самых высоких и благородных поступков, на какие только способен человек.
В следующей главе мы расскажем о двух планах «Диалектики природы», которыми в разное время руководствовался Энгельс при работе над своей книгой.
