За этим скучным занятием проходят ровно два года, и в мае 1878 г. «Анти-Дюринг» закончен: выполнен долг перед коммунистическим движением. Хвастливые претензии Дюринга были разоблачены и отвергнуты. И снова Энгельс уходит с головой в свою «Диалектику «природы». Но работать становится все труднее. Здоровье Маркса быстро ухудшается, всю тяжесть работы по международному движению все больше и больше Энгельс взваливает на свои плечи. Вместе с тем именно в это время естествознание развивается так быстро, что следить за его успехами становится все труднее.
Тем не менее за четыре с лишним года, прошедших после завершения «Анти-Дюринга», Энгельс успевает проделать основную работу над книгой, так что конец её кажется уже совсем близким. В письме к Марксу от 23 ноября 1882 г. Энгельс сообщает, что теперь ему «необходимо поскорее закончить диалектику природы»[1-7].
Но вскоре все международное рабочее движение и лично Энгельс понесли величайшую утрату: 14 марта 1883 г. умер Карл Маркс. И снова Энгельс идет на великое самопожертвование. Он немедленно и резко прерывает работу над почти уже завершенной «Диалектикой природы» и берется за завершение II и III томов «Капитала», которые Маркс оставил неоконченными. Два года (до мая 1885 г.) уходят на подготовку к печати II тома, а затем еще почти 9 лет (до начала 1894 г.) — на подготовку к печати III тома. Выполнить эту работу было для Энгельса его священным долгом, это было данью памяти Маркса и вместе с тем громадным вкладом во все марксистское учение.
Для работы же над «Диалектикой природы» не оставалось ни минуты. Вот что Энгельс пишет об этом в письме к В. И. Засулич от 23 апреля 1885 г., т.е. в тот момент, когда он закончил подготовку II тома «Капитала» и приступил к подготовке его III тома: «Вы спрашивали мое мнение о книге Плеханова «Наши разногласия». Для этого мне нужно было её прочесть. Я читаю по-русски довольно легко, когда позанимаюсь им в течение недели, но бывает, что я по полгода не имею этой возможности; тогда я отвыкаю от языка, и мне приходится изучать его как бы заново. Так именно и случилось с «Разногласиями». Рукописи Маркса, которые я диктую секретарю, отнимают у меня весь день; вечером приходят гости, которых тоже ведь не выставишь за дверь; приходится читать корректуры, писать множество писем, и, наконец, существуют переводы (итальянские, датские и т.д.) моего «Происхождения» (речь идет о книге «Происхождение семьи, частной собственности и государства». — Б. К.); меня просят просматривать их, а эта проверка иной раз является далеко не лишней и не легкой работой. Все эти помехи не позволили мне продвинуться дальше 60-й страницы «Разногласий». Если бы у меня нашлись три свободных дня, я покончил бы с этим делом и к тому же освежил бы свои знания русского языка»
