— Прости меня. — Она взяла Себастьяна за руку.
— Это ты меня извини, — наконец произнес он. — Не надо было тебе всего этого рассказывать.
— Ничего. Можешь считать, что поговорил со случайным попутчиком, — равнодушно отозвалась Катрин.
Себастьян взглянул на девушку.
— Мне кажется, что мы с тобой не. просто случайные попутчики. Мне было очень хорошо с тобой, — сказал Себастьян, прижимая ее к себе.
— Ну, мне пора. — Катрин высвободилась из его объятий и поднялась на подножку вагона.
— Подожди, — остановил ее Себастьян. — Вот мой телефон. — Он протянул Катрин визитку. — Я не умею уговаривать девушек, — грустно улыбнулся он. — Но мне будет приятно, если ты позвонишь.
Катрин взяла маленький кусочек картона, прочла адрес, указанный на нем.
— Так ты живешь в Лозанне? — спросила она.
— Да, — ответил Себастьян. — Удивлена, что я не позвал тебя к себе?
— У нас разные жизни, — повторила Катрин, вошла в вагон и села в кресло, боясь взглянуть в окно, на платформу, где стоял Себастьян, глядя на нее сквозь стекло, до самого отправления поезда.
Катрин ничего не могла понять, ей казалось, что она попала в лабиринт, из которого нет выхода. Все смешалось: ошеломляющее, сумасшедшее чувство к Себастьяну, которое она еще боялась назвать любовью, и история Ноэль, которая стала для нее теперь еще более запутанной, чем раньше. Ноэль и ее подруга, тоже Катрин, которые были знакомы с Себастьяном, одну он любил, с другой у него была лишь интрижка, но потом Катрин погибла. Теперь уже Катрин была твердо уверена, что мать в последние мгновенья жизни просила прощения не у нее, а у другой Катрин. И она догадывалась за что. Но эта догадка была настолько пугающей, что она боялась даже для себя сформулировать ее.
Катрин вдруг поняла, что она возвращается к тому, с чего начинала, и единственным человеком, который мог бы ей сейчас помочь, был ее отец. Она встала в очередь к бесплатному телефону, но, не простояв там и минуты, схватилась за мобильный.
— Папа, это я, — быстро сказала она. — Не важно откуда. Папа, мне надо увидеться с тобой немедленно, то есть… То есть через пару часов я буду у тебя.
— Папа, я должна все знать, — повторила Катрин уже в который раз. Отец стоял спиной к ней, у окна, глядя, как прозрачные городские сумерки постепенно расцвечиваются загорающимися огнями витрин. — Папа, скажи что-нибудь, пожалуйста. — Катрин подошла к отцу и обняла его за плечи. Он тяжело вздохнул, отворачиваясь, в этот момент Катрин заметила, что глаза его блестят от слез.
