Альфонс вскочил. Волосы его всё ещё были всклокоченными, куртка изрядно помята. Парень как можно более спокойно разбудил Розу. Седрика он будил, правда, не слишком задумываясь о том, как новый знакомый встанет и будет ли у него болеть голова весь день…
Маг спал крепко, поэтому добудиться до него обычно было делом не слишком лёгким, но другу принцессы это удалось сделать весьма быстро. Нервы у парня были покрепче, нежели у чародея, который в дневное время вздрагивал чуть ли ни от каждого шороха, а на ночь просто отрубался, хоть ситуация дома у Альфонса была ещё хуже. Джулия много занималась своим сыном. Он для неё был смыслом, жизнью…
— Вставай! Иначе здесь бросаем! — крикнула Реми, спрятавшись за Розой, которая в то же время спряталась за Альфонсом, снова хихикнув.
Её манера смеяться почти после каждого слова раздражала, но вряд ли это была её вина. Нервы — штука странная, непредсказуемая… Неизвестно, когда шалить начнут. С ними шутки плохи…
— Она права, — сказал парень, подавая руку ничего не понимающему Седрику. — Нам срочно нужно уходить. С нами или остаёшься?
Чародей подскочил и начал судорожно искать свои вещи, которых, разумеется, у него сейчас не было: всё-таки, паренёк думал, что вернуть принцессу в её родной мир очень простая задача. Конечно же, он ошибался. Правильно ему мама перед этим говорила: никуда не лезь и не выпендривайся. И почему он её слушать не хотел? Права ведь была. Никуда лезть просто так не стоит. Вот сейчас он оказался вместе с этой компанией, которая не ставила его способности ни во что, в этом наполовину разрушенном сарайчике, из которого нужно было куда-то бежать. И это в тот момент, когда ещё даже не рассвело?!
— Что ищешь? У тебя вчера ничего не было, — заметил Альфонс, попутно пытаясь объяснить Розе, что им просто обязательно отсюда уйти.
Седрик посмотрел на новоиспечённого врага и, наконец, вспомнил, что никаких вещей он не брал. Маг вздохнул и, измученно посматривая на всех троих своих знакомых, поплёлся к выходу.
Пройти первым ему не дали. Друг наследной принцессы сказочного королевства загородил ему путь. Он осторожно выглянул на улицу, посмотрел, убедился, что там никого не было и только после этого жестом показал, что можно выходить. Эта предосторожность была не более, чем инстинктом, выработанным за все семнадцать лет жизни этого парня.
Вся не выспавшаяся компания вышла на улицу. Было ещё довольно темно и холодно. Меньше всего хочется выходить на улицу в такой час. Но иногда делать такое всё же приходится. Ничего не поделаешь. Что лучше — оказаться в ловушке или выбраться из неё не слишком приятным для тебя способом? Думаю, многие выберут второе. Люди боятся ловушек, боятся неизвестности. Непонятно, почему именно? Неужели неизвестность страшнее смерти?
