– Они ведут нас на бойню! – крикнул он адмиралу.
Торки в этот момент поднимался по трапу на полубак. Он обернулся и непонимающе посмотрел на эфирного химика.
– Нас гонят в ловушку, – объявил Грокмунд, – вот и атакуют столь яростно.
– Мы еще можем оторваться, – предложил Торки, – сократить потери.
Грокмунд покачал головой и потряс кулаком:
– Разве вы не видите, что этот дьявольский ветер – их злое колдовство? Они подталкивают нас туда, куда им нужно! Не дают сменить курс!
Торки перестал подниматься.
– Тогда остается лишь прорываться сквозь них. Дорого такой маневр нам обойдется.
– Лучше рискнуть малым, но спасти остальное, – посоветовал Грокмунд, – попытка спасти всех приведет к полной гибели флота.
Торки угрюмо осмотрел участвовавшие в сражении корабли.
– Мы уже многих потеряли, – сказал он с почти обвинительной ноткой в голосе.
– Если сундук не попадет в Барак-Урбаз, их смерти не будут стоить и монеты, – отрезал Грокмунд.
Торки должен был осознать всю опасность. Как адмирал только он мог отдавать приказы флоту, и только в его силах было развернуть корабли, пока еще оставался шанс.
Грокмунд собирался и дальше настаивать на своем, но тут на бак опустилась страшная фигура – гигант, с головы до ног закованный в доспехи. Высокий шлем его венчали два спиральных рога, а лицо скрывала пелена дыма. Летучий демон под его ногами в мгновение ока откусил голову Удри, перезаряжавшему залповую пушку. Командир орудия рухнул на пол, а всадник атаковал огненным палашом следующего дуардина. Раскаленный клинок разрезал доспехи и кости, и искалеченный канонир упал у ног своего палача.
Адмирал Торки стрелой взмыл по лестнице, намереваясь положить конец мясорубке. Залпострел рявкнул, из ствола вырвались и метнулись к врагу эфирные снаряды. Но хаосит был хорошо подготовлен: он поднял щит, на котором в местах попадания, по одной на заряд, вспыхнули магические руны и полностью нейтрализовали всю огневую мощь. Торки замахнулся молотом, продолжая наступление, но на пути его оружия встал палаш.
– Торки! – крикнул Грокмунд, спеша к трапу на подмогу адмиралу.
Однако он не успел помочь соратнику: между ним и трапом возник совершенно иной противник – безобразно мутировавший, на голову выше дуардина человек в доспехах, что, казалось, были выплавлены из сапфира и дробленого малахита. Из шеи его торчала уродливая опухоль, раздутая и покрытая перьями. Головка опухоли прижималась к гладкому шлему на голове хозяина.
