Он поднял со стола флягу, покачал ее в руке и вылил все ее содержимое в рот. Русский покосился укоризненно, но ничего не сказал.
– Что там, в мире? Сюда доходят отголоски, но они как отдаленное эхо.
– Да ничего особенного, – ответила Ирина. – Германия проиграла войну. Правда было пророчество, что ей не долго быть разделенной.
– Да? Чье?
– Норманн перед смертью сказал.
– Значит старый медведь ушел в свою Вальхаллу… Предсказуемо. Он уже тогда мог лишь защищаться. У него был ученик?
– Да.
– Слышишь, Защитник? Нам недолго осталось здесь сидеть и пить твою водку. Если Германия объединится, я вернусь туда, а твоя клятва кончится. Тогда ты тоже вернёшься к ней. Это хорошо.
– Может быть… – тот потряс в руке флягу. – А всю водку выжрать – это хорошо?
– Это нужно для дела.
– Какого, например?
– Нужно отправить девчонку назад.
– Ты сумеешь?
– Не сомневайся. Себя я за волосы из болота выдернуть не могу, но ее – легко.
Немец встал, поднял со стола длинный меч и крутанул его в воздухе.
– Когда рубану, прыгай. Поняла, Рыжая?.. – он поцеловал клинок и замахнулся. – Готова? Привет Татарке!
Он перехватил рукоять двумя руками. Меч упал вниз косым ударом и она бросилась в черную рану, оставленную им в воздухе.
– Вот она! Рыжая, ты как?
Тьма, луч фонаря, знакомые голоса, твердый кирпич под задницей.
– Княжна… Я видела их.
– Знаю. Лесник меня чуть не убил.
– Я не о том. Не про Ирий.
– Ладно, потом расскажешь. Лесник, что там?
Лесь повернулся и показал им тяжёлый медный оклад. Открыл его. На пол посыпался пепел.
– Так везде.
– Ты сам знаешь, что было бы, не выстрели я.
Он кивнул и уронил обложку на пол.
