– У нас тоже была похожая сказка, – сказал Зигфрид.
– Не перебивай. Через несколько дней пришел к ведьмаку жених той девушки и стал просить, чтобы он ее расколдовал. А тот и сам уже пожалел, что погорячился. Снял он со своего дворового пса цепь, надел на шею тому юноше и сказал: “Иди и ищи ее. Как нужный камень поднимешь – эта цепь золотой станет. Тогда приноси камень ко мне и я ее расколдую”. Тот и пошел. Всю гору обшарил, все камни поднял, но так и не сумел найти девушку. Заплакал он тогда и пошел домой, а там отец посмотрел на него и спросил: “Где это ты золотую цепь взял?”
– Ну и что? – спросила сидевшая на корточках Ирина. – Так и не женился?
– Почему? – Лесь затянулся своей трубкой, выдохнул дым и усмехнулся. – Женился. На самой красивой девушке в волости. Свадьбу богатую сыграли. Это ведь сколько золота на ровном месте прямо в руки пришло? Тут любая за него согласилась бы.
– А та, которая камень, так и осталась лежать?
– Конечно. Нечего было над ведьмаком насмехаться.
– Грустная сказка.
– Так и мне сейчас не весело…
– Человека на самом деле можно в камень превратить?
– Можно. Будет пустой и мертвый. Вот как этот город. А знаешь, в чем был смысл этой притчи?
– В чем?
– В том, что среди камней человека искать – только время зря тратить.
Припять действительно была пуста. Людей не осталось. Их вывезли и на этом жизнь города кончилась. Только оставшиеся без хозяев кошки и собаки бегали по улицам, постепенно разбредаясь по окрестностям, да еще слабый “мертвый свет” проникающей радиации шел отовсюду. Он был хорошо различим для них даже днем, а ночью – еще лучше, так что самых опасных мест удавалось избегать.
Третий день они перемещались с места на место по окраинам Припяти, временами останавливаясь и подолгу наблюдая. Лесь рассматривал траву и листья на деревьях. Один раз показал Ирине сломанную ветку ели с иголками, порыжевшими на концах.
– Видишь?
– Погибла.
– Да. А радиации на ней нет. Как же так? И рядом растет такая же елка, с которой все в порядке.
– Не знаю… – она пожала плечами. – А вы что думаете?
Лесь выбросил ветку.
– Я ничего не думаю. Я стараюсь понять и не могу. Мертвая вода, мертвая земля, мертвый город… Как-то приходилось читать, что в Японии очень не любят тех, кто пережил атомные бомбардировки. Тогда не поверил. Они там дружный народ и очень трудолюбивый. Почему так? Теперь, кажется, начинаю понимать. Они уже сталкивались с чем-то подобным.
– Что-то убивает здесь жизнь.
