– Меня так не убить. Болезнь действует не мгновенно. Людей на свете много и у меня нет никаких ограничений на переброс. Рано, или поздно, заклятье попало бы в того, кто все это затеял, или само бы выдохлось. С тобой – то же самое. Хотя тот, кто это сделал, мог и не знать, что мы это умеем.
– Ладно… Допустим, хотели убить людей. Тогда вопрос: зачем? Кому помешала эта деревня и парочка ближайших?
– Одни загадки у тебя. Что, если все проще? Привез какой-нибудь солдатик с войны в сорок пятом баночку с каким-то порошком. Сказал: “Это приправа такая китайская”. Поставил ее на полку в подвале, да и забыл. А внучка его случайно нашла ее и сыпанула в пирог.
– И сама не попробовала?
– Может быть, там на самом деле обычный перец и есть. Она свойства свои приобретает только после того, как хлеб испечен, или просто спустя некоторое время. Заодно и у автора было время уйти подальше.
Подумав, Лесь кивнул.
– Да, это версия. Не без недостатков, но версия. Что-то подобное я предполагал, но никто из деревни надолго не уезжал и сейчас никто не в отъезде. Хотя конечно он мог и не знать… Но главный минус этой версии: “повара” мы так и не нашли. Всех спрашивали, чей пирог. Никто не сознался и никто не видел, как его несли и на стол ставили. В стеснительность человеческую я что-то не очень верю в данном случае.
– Его кто угодно мог разрезать? – спросила Ирина. – Разрезал – и оно сработало?
– Кто угодно.
– Его же на столе могли случайно задеть. Или захотел кто-то кусочек и отрезал. Значит “повара” это устраивало.
– Возможно. Что из этого следует?
– Я думаю, что он хотел накрыть сразу многих. За стол ведь сели, когда почти все гости собрались. Только молодые в ЗАГСе задержались. Случайно задержались, я узнавала.
– Это и так понятно. Ну и что?
– У него могло быть противоядие. Он мог и сам пирог резануть, когда бы ни счел нужным и при этом не пострадать.
– Она дело говорит, Лесник, – сказала Княжна. – Мы бы не стали выяснять, почему кто-то не заболел. Не хватило силы у заклятья – достаточное объяснение. Чужой переброс мы бы заметили, а вот оберег могли и проморгать. И в тебя могли целить опосредованно. Кто-нибудь брякнул бы на шабаше: “Рядом с Лесником полдеревни перемерло” – и оправдывайся потом. По-любому: ты – лучший кандидат в виновники. Оттого и средство выбрали экзотическое. Ты ведь не сразу понял, что к чему?
– Не сразу.
– А знаешь, почему не резанули?
– Потому, что я за столом сидел. Понял бы, что дело неладно, за руку бы схватил.
