— А фамилию его не знаешь?
— Никак нет, не интересовался я ихней фамилий, да и не к чему было.
— Понятно, а кто с Василием еще дружбу водил?
Дворник пожал плечами.
— А что еще о нем знаешь?
— Да вроде как они земляки с Гришкой были.
— Кто еще мог знать Василия?
— Не общался Гришка ни с кем, придет под ночь, спать завалится, а с утра на заработки. Так целыми неделями.
— А где жил Василий?
— Не знаю, слышал, где-то в Коломне.
— Понятно. А как он выглядел?
— Дак обыкновенно, усы, борода, росточка небольшого, когда быстро шел, то ногу приволакивал.
— Значит, в доме никто не мог его знать?
— Это в точности говорю, никто.
— Хорошо.
Михаил после разговора все же поднялся на пятый этаж по грязной лестнице, на которой, словно на толкучем рынке, выставлен был то ли ненужный хлам, то ли вещи, которые негде пристроить в комнатах. Ничего нового Жуков не узнал: приходил Еремеев поздно вечером, вставал рано утром, никто у него не бывал, гостей не водил, жил одинокой совой, говорил мало, иной раз даже не здоровался, так все молчком да тишком.
Глава седьмая
Наставление воскресного дня
БЕЗ ПЯТИ МИНУТ три пополудни Иван Дмитриевич Путилин находился в приемной помощника градоначальника генерал-майора Козлова. В воскресный день приемная была пуста, только адъютант томился от безделья, перекладывая на столе бумаги с левого края на правый. На его лице постоянно играла улыбка.
— Добрый день, Иван Дмитриевич!
— Как оно? — поинтересовался Путилин настроением вышестоящего начальства.
— Я бы не сказал, что плохое.
— Понятно.
Адъютант поднялся из-за стола и на ходу бросил:
— Доложу о вас, — и скрылся за дверью.
Через некоторое время помощник генерал-майора появился вновь.
— Прошу, — ступил шаг в сторону, пропуская Ивана Дмитриевича.
Александр Александрович восседал за большим столом, посередине которого возвышался пегас, грозящийся каждую минуту ударить крыльями, вспорхнуть и улететь в пасмурное петербургское небо. Иван Дмитриевич знал, этот чернильный прибор подарил помощнику градоначальника его величество Александр Николаевич за усердную службу на пользу государства. За спиной генерал-майора возвышался и сам самодержец в ладно скроенном гвардейском мундире, взирал выразительным картинным взглядом на начальника сыскной полиции, словно на самом деле лично присутствовал на аудиенции, которой Путилин, однако, не просил, но был настоятельно приглашен.
— Добрый день, Иван Дмитриевич! — приветствовал начальника с улыбкой на лице господин Козлов. После того как в столице должность обер-полицмейстера с божьей милостью устранили и переименовали в апреле сего года в градоначальника, присутствию данного ведомства прибавилось дел.
