Пиликнул телефон, и мое сердце пропустило удар. Я проверила сообщение – от Гейджа. Как же сложно было не предаваться разочарованию, пока я его читала:
Если встретишь парня по имени Фредрик, скажи ему, что он должен мне два доллара. Скучаю.
Я написала в ответ:
Ты хочешь, чтобы я сказала Фредрику, что он должен тебе два доллара и что ты по нему скучаешь?
Ха-ха.
Я улыбнулась.
Я тоже по тебе скучаю.
Я смотрела на телефон в ожидании, что Гейдж напишет что-то еще. Но он молчал. И спустя две минуты томительной тишины я наконец напечатала:
Ты гулял с Брейденом?
Да.
И?
И что?
Иногда мой брат был таким тугодумом. Мне просто хотелось узнать, в порядке ли Брейден. Но теперь, когда я призналась себе в любви к нему, мне казалось, что все это заметят. Быть может, все уже это видели. Может, все, кроме меня, знают, что я люблю Брейдена?
Я вздохнула.
И ничего. Просто стало интересно, умираете ли вы, ребята, без меня.
Конечно же умираем!
Возможно, и умирали, но не так, как я. Черт, завтра нужно будет пробежать вдвое больше.
Спокойной ночи, Гейдж.
Спокойной ночи, Чарльз Баркли.
* * *
Как же было здорово не краситься целых восемь дней. Мне не приходилось каждый вечер оттирать глаза гелем для умывания. А еще было здорово снова соревноваться. До приезда в лагерь я неделю не играла с братьями. Я скучала по игре.
Сьюзи подняла носок:
– Твой?
– Ой, да.
Она кинула его мне, и я запихнула его в сумку, которую уже подготовила к завтрашнему отъезду.
– Ты должна связаться со мной в Фейсбуке и рассказать, чем все в итоге закончится с твоими парнями.
Я засмеялась:
– Да уж, мне и самой интересно.
Мне нравилась Сьюзи. Если бы она жила ближе ко мне, мы были бы лучшими подругами. Мне не хватало такой дружбы. Может, однажды мы с Эмбер так подружимся… Просто мне нужно быть с ней искренней. И с Линдой тоже. Она привнесла в мою жизнь нечто новое. Она могла читать мои эмоции так, как ни один из окружающих меня мужчин. Мне нужен был кто-то, кто бы меня понимал. И помог мне понять себя. Но сначала мне нужно во всем признаться. Огромная ложь, которую я нагородила, мешала нам сблизиться.
Но одна истина стояла во главе всего остального, что я увезу с собой из лагеря, – я любила Брейдена Льюиса. Я любила его так сильно, что это причиняло боль. Ведь я знала, он не любил меня так, как мне бы хотелось. И мне придется научиться с этим жить, потому что я не могла его потерять. Я должна быть счастлива, что являюсь хоть какой-то частью жизни Брейдена.
