Мери почувствовал в его последних словах ревность к карьере Гэндальфа смешанную с бахвальством и решил сыграть на этом:
— Тебя не зря так высоко чтили Мудрые. Тебе удалось сделать то, что оказалось не под силу ни Валинору, ни «Аварии», ни Отряду Спасителей, ни Кольценосцам.
— Ты это о чём? — удивился Саруман.
— Только ты один знаешь тайну, от которой зависит судьба Средиземья. Я говорю о Короне Средиземской Империи.
Вместо ответа пожилой трактирщик дико захохотал, затрясся от смеха и свалился со стула. Он катался по полу и конвульсивно дрыгал ногами.
Хоббиты переглянулись.
— По-моему он того, — буркнул Травкинс.
— Видимо, обладание этой страшной тайной свело его с ума, — заключил Мери.
— Ой, не могу, ой не могу! — надрывался маг-трактирщик. — Гэндальф оказался ещё большим ослом, чем я думал!
— Похоже, он совсем безнадёжен, и мы так и не узнаем, где искать Корону Средиземской Империи, — вздохнул Мери.
— А что, если никакой Короны нет?! — сквозь смех с трудом вымолвил Курумо.
— Как нет!? Все же о ней знают!
— Так ведь это я пустил дезу! — воскликнул Саруман торжествуя.
— Ты?! Но зачем?!
— Просто так.
— Да как ты мог!
— Мне было скучно. В моей жизни было всё: возвышение и падение, торжество и боль, почёт и унижение. Я испытал экстаз творца, стремление к власти, упоение борьбы, жажду мести. Но всё это осталось в прошлом. В моём бытии не было смысла, и я почувствовал опустошение. Мне надо было чем-то занять себя, чтобы не отупеть от нудного существования трактирщика. Вот я и позволил себе безобидную шутку.
— Что ты наделал, безумец?! Ведь ты дал всем ложную надежду, а теперь она рухнула!
— Да если бы не эти слухи, не было бы и Отряда Спасителей! И вообще: надеяться нужно на себя, а не на мифические амулеты.
— Но ты же обещал нам помочь.
— Разве? Да и что я могу? Я уже давно лишился своей магии. Древние силы покидают Средиземье, и его народы должны сами решать свою судьбу. Это главный вывод, который я сделал. Так и передай своему Гэндальфу.
Вначале мне тоже хотелось отомстить, кому-то что-то доказать. Но потом я понял, что всевластье недостижимо и ведёт к гибели, а ненависть не приносит счастья.
Мне хотелось встать во главе урукхаев, но до меня дошло, что это глупо. Они поклоняются Белой Руке, но им нужен великий и мудрый бог, а не лысый трактирщик. А потом я понял, что им нужен не живой бог, а мифический символ. Они пошли своим путём, избавившись от моего влияния. Но я рад этому. Я горжусь, что был их создателем и считаю, что урукхаи — это лучшее, что я сделал в своей жизни. Мысль о том, что в них живёт частица моей души, согревает меня в самые мрачные дни.
