Калуга открылась как-то неожиданно. Только прошли очередной поворот, и вот перед взором уже предстал мощный деревянный кремль с высокими башнями, выросший на крутом берегу Оки.
Скинуть парус было делом нескольких мгновений, глухо проскрипел румпель, и дощатый струг плавно покатился в сторону свободного места у берега, где с лёгким стуком ткнулся бортом в потрескавшиеся и потемневшие от времени брёвна вымола. Судовщики ещё вязали чалки, а в их сторону уже спешили по толстым тёсаным доскам трое воинов городской стражи. Навстречу им на вымол выбрался брат Силуан, который, как вскоре выяснилось, знавал начальника местной таможни лично.
Глядя на их беседу, Андрей только хмыкнул: столетия пролетают, а ничего не меняется - чтобы таможня дала добро, личные отношения никогда не помешают.
- Не совсем вовремя прибыли, брат Силуан, - печалился меж тем монаху воин. - Вести пришли с того берега - татарва близко.
- Да мы этих татар сами день назад видали. Спасибо господу нашему, - тут и Силуан и воин чуть ли не синхронно перекрестились, - уберёг от напасти, хоть кровь и пролилась христианская.
- Знать и вправду близко воронье, - печально вздохнул воин. - А государевы полки ныне далече, в городе лишь малая дружина осталась. Гонца к воеводам князь-государь наш выслал, но, когда он их ещё сыщет, да пока они ещё придут. Вот сам перед народом и вышел, речь держать да уговаривать встретить врага на переправе, дабы, ежели попытаются агаряне на наш берег перебраться, не пустить их под стены градские да чтобы округу не пожгли-разорили.
- И что люд калужский?
- Порешили встать за князем стеной, град боронить крепко, а коль по броду городскому пойдут - встречать на воде. Ныне вот готовят насады, да оружие правят.
- А появятся-ли? За Оку оне вроде давно не хаживали, почитай с ахматова вторжения.
- Да кто этих поганых знает, - махнул рукой воин, - а только слухи пошли разные. Ну да наше дело малое - стоять, где скажут, да бить, кого укажут.
Андрей, краем уха вслушивавшийся в разговор двух знакомцев, при последних словах встрепенулся. Ну ещё бы, ведь впереди предстояло большое дело и пройти мимо он просто не имел права. Это в кавалерийской лаве он будет просто один из многих сотен, что в едином порыве пытаются смять врага, а вот в сражении на реке, да командуя судном, он мог и показать себя.
И всю последующую дорогу от вымолов до церковного подворья, где обычно и останавливался брат - эконом при посещении Калуги, он обдумывал свои будущие действия. Хотя ничего путного, ну на его взгляд, ему в голову не приходило. И лишь уже зарывшись головой в подушку, набитую растительным пухом рогоза и чертополоха, он вдруг подумал, что хоть русским речным флотилиям без малого тысяча лет, но вот о таких действиях он читал только в художественных книгах, да альтернативках, а вот из истории помнил только судовую рать набранную Строгановым, которая и должна была биться на бродах аккурат в год Молодинской победы, но вроде бы то ли крымцы успели проскочить раньше, то ли флотилия была у других бродов, но боя как такового не было. Но раз здесь и сейчас люди готовятся к бою на реке, а за Оку татары смогли прорваться, насколько он помнил, лишь в 1521 году, то получается, что, либо и тут боя не случилось, либо об этой победе по каким-то причинам много не писали, либо он оказался в какой-то параллельной реальности. И вот последнее как раз было самое плохое, ведь у параллельного мира и своя, параллельная, история, и, как знать, может здесь всё будет по-другому и Орда сожжёт столицу на десять лет раньше, а о своих планах, основанных на послезнании тогда лучше и вообще забыть.
